- Верно, - гордо поднял голову Даймок.
- Только в нём стоит такой мощный распределитель. Он, по-моему, берёт до Марса. Нет?
- На много дальше. У меня берёт в сотни миллионов раз дальше солнца, - ответил ему Сэм.
- Ну, не важно. Вы сюда умудрились проникнуть незамеченными, и это не так просто. К сожалению, я ничего не скажу вам о Муспирини. Он доверяет мне, и я дорожу нашей дружбой, больше чем своей жизнью. Видите ли, Диа очень умный парень. Он даровал мне все эти технологии. Он даровал всему эмирату чудесную жизнь. Я имею ввиду королевскую гвардию - его собственную команду. Только избранные живут, как Диа, как всемогущие шейхи. Нам можно делать всё, что угодно. Разве не весело? - Внезапно сзади послышались громкие вопли:
- Тагби-и-ир!!!
- (хором) Аллаху Акбар!!! - По улице, мимо проходила толпа вооружённых людей, в бежевых длинных кафтанах и широких штанах того же цвета. У кого-то на головах надеты маски с жуткими, яркими гримасами, а у кого-то из простой, чёрной ткани, с вырезами для глаз и рта. Они несли красные флаги с белыми арабскими надписями. Даймок знал арабский язык. Он прочёл, еле заметные символы и сильно возмутился.
- Смерть ради смерти? Что за знамёна несут эти люди? - обратился он к Абдулу. - Дисциплина - верный выбор, - продолжал читать генерал. - Это, как минимум звучит подозрительно.
- Это герб УЭ. Символ нашего величия. Символ нашей идеологии. - Вдали виднелась центральная улица. Оттуда начали издаваться жуткие крики. Вопли детей и женщин. Крики мужчин. Выстрелы, взрывы и шум моторов. Пройдя вооружённый строй, Абдул снова остановился.
- Экскурсия закончена, - с ярко выраженной мимикой, он осторожно поправил свои большие волосы. – Мне плевать, что вы из Констант. Если не хотите сдохнуть, валите от сюда прямо сейчас.
- Что вдруг на тебя нашло? - Сэм в недоумении смотрит на него.
- Сегодня проходит королевский парад в этом городе. Вы не можете присутствовать на церемонии.
- Тут будет Муспирини? - спросил Даймок.
- Возможно. Поэтому, вы должны уйти. И уйти не только от меня. Вы должны уйти из города, а желательно из Эмирата. Врубаешь? Нет, вы можете отправиться в Потерянный Оазис, в Хамунаптру. Говорят ИПО творят там нечто невероятное. Даже Муспирини не имеет туда доступа. У меня нет времени что-то доказывать вам. Если хотите остаться, конечно, я не буду препятствовать. А если вы оставите свои штучки, для наблюдения, боюсь, вы расстанетесь с жизнями вне зависимости от того, где будите находиться.
- Врёшь, - быстро возразил Даймок. – Ты выгоняешь нас, потому что не хочешь, чтобы мы увидели то, что там происходит.
- Ну да. Не хотелось бы опозориться.
- Почему?
- Потому.
- Нет, ты посмотри на него, а? - начал психовать Даймок. - Ты кто вообще такой, чтобы угрожать нам смертью? Откуда такая уверенность, что мы сами не убьём тебя? Что там вообще происходит? - он пытался рассмотреть центральную улицу. Внезапно, мимо стали проезжать бежевые танки. Их было очень много. Целая колонна. Даймок улыбнулся. - Ты что, танками нас хочешь запугать? Ну, ни клоун ли, а?
- Твои следующие слова могут оказаться последними. - перебил его Абдул. Даймок наставил на него руку. Какой, то механизм, в виде плоского браслета, быстро трансформировался и вытянулся вперёд.
- Хочешь поздороваться с Джузип Электро-пушкой, дружок?
- Убери! - крикнул на него Сэм. - Мы уходим.
- Пусть стреляет - засмеялся Абдул. Он вынул большой, серебристый, широкий пистолет и приставил его к своей голове. Раздался выстрел. Голова Абдула, резко дёрнулась в сторону. Из виска брызнула кровь. Он стоял и улыбался. Все смотрели на него с полным непониманием. Тогда Абдул приставил пистолет к своей щеке и выстрелил ещё дважды. Кровь снова летела по сторонам, однако само лицо оставалось невредимым. Как будто у него не боевой, а игрушечный, безобидный пистолетик, а красные брызги - трёхмерная голограмма. Они не столько удивились, сколько находили ситуацию подозрительно непонятной. Возможно, он просто запугивает их, специальной программой - симулятором. Однако, Абдул не дал времени на размышление. Продолжая улыбаться, он медленно навёл свой пистолет на Даймока. Уж слишком он чувствовал себя уверенно:
- Давайте вместе посчитаем до трёх и убедимся, что этот мужик недосчитает. - Сэм отпустил руку Даймока.
- Достаточно, адмирал, ты не знаешь, на что он способен.
- Адмирал? Ха-ха. Едь в море, адмирал.
- Хорошо. Уходим отсюда, только потому, что это действительно, какая-то огромная психиатрия. Эти крики до добра не доведут. Они же там массово людей пытают и убивают. Им не нужны свидетели. Что ж, надеюсь, ты не поедешь к своим хозяевам в Мекку на танке, - решил подколоть его под конец Даймок.
- Да успокойся ты со своими танками. Что они тебя так зацепили? - Абдул подошёл к нему в упор. Не моргая, он холодным взглядом смотрел Даймоку в глаза. - Хочешь знать, зачем нам на самом деле танки? Я скажу тебе. О-о-о, ты будешь рад. Танки нужны нам не для войны... нет. Они даже не нужны нам, чтобы просто кататься... хах. - Слегка наклонив голову, он приблизил свой рот к уху Даймока. - Мы кидаем под них младенцев. Этот звук... Мм-м... жмульканье мягкой, как горячий пластилин плоти, втирающейся в асфальт. Эти быстрые, тихие писки, что успевают вырваться из их ртов, так заводят меня. Хочется ещё и ещё... Но, знаешь, мы играем в онлайн-режиме и, наши боты - не единственное развлечение. Я бы даже сказал не основное. - У Даймока проступили капельки пота. Он торопливо одел маску, с компьютерной навигацией и молча, пошёл в обратную сторону, в сторону Летателя. Ничего не говоря, о чём-то задумавшись, Глэйсон и Сэм пошли вслед за ним. Когда они подошли к дому, Глэйсон обернулся. Абдула уже не было. Выполнив обещание, Данное приятелю Гамида, они забрали его, вместе с семьёй и увезли на Савайи, где он заселился в отель.
- Что ж, в этот раз не вышло. Попробуем зайти с другой стороны. - прервал тишину Сэм. Они сидели возле фонтана, на большой мягкой штуке, похожей на полуспущенную, красную, надувную сосиску, на заднем дворе лабораторной базы. Абдул же, ничего не подозревая, не стал возвращаться в особняк своего «друга». Он вышел на центральную улицу, откуда издавались бешенные, поистине пугающие крики. Творился какой-то переполох. Полная неразбериха. Это похоже на бойню. Настоящая мясорубка. Люди кромсали друг друга на части. Не понятно, кто был за кого. Никакого лидера и никакого порядка. Здесь происходит настолько много событий одновременно, что сразу невозможно узреть. С неба быстро приземлились четыре стильных, со строгим дизайном, похожих на летающие тарелки, Летателя. Они рухнули на ровный асфальт, в том месте, где не было людей и трансформировались в известные, элитные автомобили. Это были старенькие редкие гиперкары – Koenigsegg Jesko, Bugatti La Voiture Noire, Maserati Birdcage 75th Pininfarina, Lamborghini LB48H и другие. Они начали кувыркаться по дороге. В момент, когда они вставали на переднюю часть, на нос, тачки слегка подпрыгивали, медленно приземляясь на заднюю часть, и снова подлетая вверх, прокручиваясь в воздухе. Наконец, они переместились на перекрёсток с круговым движением. Там то и происходило основное столпотворение. Друг за другом, суперкары опустились на колёса и начали дрифтить. Из-под их шин вырывался не густой, но яркий дым, всех цветов радуги. Прямо на асфальте одной из дорог, лежали десятки изувеченных людей. Быстро бегающий из стороны в сторону, запуганный народ, будто не понимал, что происходит.
Их быстро ловили по одному, какие-то, полу люди, полу киборги, в ярких, с виду железных костюмах с большими выступами по всему телу. Они словно запрыгивали на людей сверху, роняя их на землю. Затем, все, как один, доставали большие, раскладные кинжалы и оттягивали головы лежащих назад. Быстрыми движениями, они резали шеи, со стороны глотки, всхлипывающих и захлёбывающихся своей кровью, бедолаг. По этой улице ехала колонна танков. Один из солдат, поднял отрезанную голову, какого-то мужчины. Он бросил её стоящему на танке, одетого в тёмно-голубую, обычную экипировку, вооружённому боевику. Тот подхватил свеженькую голову и начал мять её лицо. Голова сморщилась. Мышцы всё ещё могли сокращаться. Мужчина улыбнулся во весь рот. Оттуда показались жёлтые, даже черноватые зубы. Он поднял голову над собой и полил кровью на своё лицо. Затем взял её одной рукой за волосы и вытянул в сторону, демонстрируя всем окружающим. С высокого танка, его видно из далека. Его глаза были искренними. Он радовался происходящему вокруг, как ребёнок. У него смуглая кожа, продолговатая голова и длинные, до плеч, кудрявые, чёрные волосы. На голове одет зелёный берет с красным, квадратным значком УЭ. За спиной был простой автомат Калашников, а на груди бронежилет с объёмными карманами, для боеприпасов. Не переставая улыбаться, он увидел перебегающую дорогу женщину и бросил в неё головой. Та, чуть не споткнулась, однако удержалась на ногах. На обочине происходил какой-то ужас. Люди стояли на коленках, навалившись друг на друга. Они чем-то плотно связаны между собой. Образуя длинную змейку, примерно из десяти человек, это очень уж походило на человеческую многоножку. Головы людей плотно прижаты к спинам впереди стоящих. Их ноги... Они вывернуты в противоположную сторону, через одного. Непонятным образом сломанные колени, не имели открытых переломов. У них, словно не было суставов. Ноги выворачивались в переднюю сторону, более, чем под девяносто градусов. Их голени так плотно прижаты к голеням впереди находящихся, словно пришиты друг другу. Таким образом, их ноги образуют прямоугольники. Сзади стоящий мужчина в высокотехнологичном костюме, с силой пнул под задницу, замыкающему, стоящему на карачках человеку. Тот толкнул эту неподвижную змейку, и с дикими воплями, они начали передвигаться ползком. На другой стороне дороги, одетый в пиджак и брюки, маленький, беловолосый мальчик, лет семи на вид, подобрал валяющийся на тротуаре гаджет. Его выронил один из солдат, королевской гвардии. Мальчик быстро догнал его и попросил забрать потерянную вещь. Тот не спеша взял своё устройство и посмотрел в глаза ребёнку. Он улыбался и немного нервничал. Его невинные глаза, то смотрели в лицо солдату, то опускались в низ. Солдат улыбнулся ему в ответ. С обоих сторон, к мальчику подошли ещё двое мужчин. Они схватили его за руки и задрали голову к верху. Продолжая улыбаться, солдат прикрепил своё устройство к руке и расстегнул ширинку. Он начал cсать прямо в рот мальчику. От испуга, его лицо побледнело. Он пытался закрыть рот, но крепко держащие мужчины, быстро открывали его обратно. Он начал захлёбываться и выплёвывать жёлтую мочу обратно. Тогда солдат спрятал свой прибор, и прямым ударом ноги, заехал парню в голову. Тот сразу закрыл глаза и повис в руках держащих его людей. Они отпустили его на тротуар. Один из солдат, прыгнул на него обеими ногами. Послышался хруст костей. Возможно он сломал мальчику рёбра. Увидевшая это, девочка, лет десяти, в ужасе побежала в обратном направлении. Ее догнал совершенно другой солдат и с прыжка зарядил обеими ногами по туловищу. Девочка отлетела к стене здания и упала на землю. Мужчина лёг на неё сверху и начал насиловать.
Она громко заревела и сильно упиралась ногами ему в грудь. Тогда он вынул нож и начал тыкать ей по ногам. У девочки раскровились ноги. Из порванной плевы влагалища тоже текла кровь. Она больше не оказывала сопротивления, но продолжала орать всё сильней. Солдат закрыл ей рот своей ладонью. Как только, он кончил в неё, сразу схватил одной рукой за подбородок. Осторожно просунул нож ей в правую глазницу и выковырнул глаз. Ухватив его пальцами другой руки, он быстро срезал соединительные ткани. Потом снова достал сою письку и ткнул ей в пустую, окровавленную глазницу:
- Ай! Осторожно. Я же только что кончил. Не дёргай башкой. Дай пару раз макну. – Он сел ей прямо на грудь, коленями прижав руки к земле. Схватил за щёки обоими руками и немного углубился в глазное отверстие. У него пролезло только пол головки, пол шишечки, как говориться. Дальше он решил не продолжать. Вытерев от крови член, он высморкался в эту же глазницу. Потом порвал её футболку. Сильно оттянув маленькие соски, он быстро срезал их. И с силой воткнул свои указательные пальцы в окровавленные области груди и крутил ими, сильно вдавливая, словно пытаясь просверлить тело на сквозь. Затем, он облизал кровавые вырезы и пошлёпал по ним ладонями.
Скука одолела его. Глубоко вздохнув, солдат, наконец встал и неспешно ушёл, геройской походкой. Держась одной рукой за глаз, другой за грудь, уже охрипшим голосом, она без остановки повторяла:
- Убейте меня, пожалуйста!! - К ней подошёл другой солдат. Он оторвал её руки от больных мест и сморщившись отошёл в сторону. Достав пистолет, он выстрелил ей один раз в голову. Чуть дальше, прямо по среди дороги, стоял какой-то механизм, похожий на висельницу. Два столба с одной стороны и деревянная жердь между ними. Внизу стоял большой электродвигатель. На трубу, как на катушку, наматывался стальной трос. В пяти метрах от этой штуки, стояло четыре женщины. Их длинные волосы привязаны к тросу. О чём-то бормоча, они медленно пятились назад. Наконец механизм стал поднимать их в воздух. Они ухватились обоими руками за стальную верёвку, и что есть сил тянулись вверх, пытаясь снизить давление, на вырывающиеся волосы из их головы. К аппарату подошёл боевик, одетый в сине-голубой камуфляж и чёрную маску. Он начал крутить большое колесо, в виде шестерни, за круглую, деревянную ручку. Из железных столбов по бокам, развернулись дисковидные, стальные приборы. Они быстро трансформировались в не очень толстые, круглые трубки и зафиксировали тела всех женщин, в положении распятия. Их руки были вытянуты в стороны, а ноги соединены вместе.
- Костоломка в деле! - закричал ещё один радостный боевик.
- Выбирай. Сломаем сто или девяносто девять костей? - Они громко заржали.
- Он максиму берёт сотню. И ты ещё спрашиваешь? Ломай-ка их полностью. Эй, погади-ка. Вон та баба ничего. Может, спустишь её мне? - он указал своим пистолетом в одну из женщин.
- Нее. Это эмигранты.
- И что?
- Таков приказ. Эмигрантов убирать в первую очередь.
- Ну и хрен на неё. Жми тогда быстрей. - Боевик надавил большим пальцем на красную кнопку, большого, как рация передатчика. Все стальные трубки начали быстро сдвигаться в разных направлениях. Они всюду дробили кости бедняг на руках, ногах и теле. От стоп и кистей, до каждой фаланги пальцев. Трубки не трогали их головы. Меньше, чем за минуту, они перемололи тела женщин в мягкую массу. Громкий скрип железяк смешался с еле слышным хрустом. Когда они отпустили тела женщин и задвинулись обратно, мужчина срезал длинной саблей их волосы. Те рухнули на землю, словно ватные мешки, наполненные мелкими косточками, разрушенного скелета. От падения, их тела сложились в несколько слоёв. Будто это уже не люди, а всего лишь их оболочки. Большая часть переломов - открытые. Поэтому под ними сразу образовалась большая кровавая лужа. Немного попозировав на фоне смешных трупов, мужчины сделали сэлфи, на свои гаджеты и пошли дальше, как ни в чём не бывало, обсуждая свои проблемы. В толпе полного безумия танки продолжали ездить из стороны в сторону. Вдруг, откуда ни возьмись, появились десятки солдат. Прямо из воздуха. Все они были из королевской гвардии. Растолкав обезумевший народ по сторонам, они освободили всю дорогу. Позади медленно едущих танков, выбежали женщины в чёрных платьях, в их руках были младенцы. Они осторожно клали их прямо под гусеницы многотонной машины. Когда танк наезжал на них, кровь разбрызгивала по сторонам, будто лопались маленькие шарики, наполненные красной жидкостью. Иногда, из-под гусениц успевали раздаваться писки. Словно маленькие, беспомощные крысы, некоторые детки продолжали гудеть уже будучи фаршем, медленно наматывающимся на гусеницы. Позади танков, шли женщины с лопатами и мешками. Они отскребали размазанное по дороге мясо и складывали в большие, чёрные мешки для мусора. Боевики начали аплодировать. Солдаты королевской гвардии молча наблюдали. Кто-то записывал видео, кто-то продолжал убивать людей.
Из граммофона раздался, немного с помехами и монотонным гудком, звонкий мужской голос:
- Вы должны страдать во имя всевышнего Аллаха. И вы будите страдать во имя короля Диа Муспирини. Все, кто умрёт сегодня, на этом параде, попадут в рай. Умрите же с честью. Примите дар всевышнего. Примите свою смерть такой, какой её преподнесут, верные воины господа нашего. Давайте же! Веселей! Вспомним наш парадный клич. Что ждёт эмигрантов!?
- Смерть!! - отовсюду раздались голоса королевской гвардии.
- Что ждёт беглецов!?
- Смерть!!
- Правильно!! Смерь! Смерть! Смерь! ... Нам плевать на все законы, кроме наших. Никто не в силах пошатнуть наше величие. Никто и не посмеет сделать этого. Мы - идолы человеческой цивилизации. У нас есть всё, чтобы жить по своду истинного правосудия. Мы не думаем о последствиях. Нас они не заботят. Уральский Эмират - это мощнейший локомотив, сметающий всех неугодных на своём пути. Смерть русакам!! Смерть пиндосам!! Смерть азиатам, террористам и их боссам!!
- Суки! Вы и есть террористы!! - из толпы людей, к королевскому строю выбежал какой-то дед, лет семидесяти. В его руках было двуствольное ружьё. Встав в широкую стойку, он в отчаянии выстрелил в ближайшего солдата, одетого в фантастическое, яркое обмундирование. После выстрела, дед отлетел на пару шагов назад и согнулся. На его животе появилось кровавое пятно. - О-о-оф. - произнёс он с еле слышным стоном. Встав на одно колено, из последних сил, старик поднял ружьё и выстрелил ещё раз. Его резко сбило с ног. На этот раз кровь хлынула из груди. Сильно стукнувшись головой об асфальт, вокруг неё, образовалась тёмно-красная лужа. Лёжа с открытым ртом, и одним открытым глазом, дедушка больше не шевелился.
В самом конце одной из улиц, находилась большая площадь. В её самом центре, лежала огромная куча денег. Это были наличные всех купюр: фунты, доллары, евро, юани, рубли. По высоте, куча, наверное, как двухэтажный дом. По ширине - метров двадцать. Такое чувство, что в это место свезли, наличные, чуть ли не со всего мира. На площади зазвучал Нашид. Эта красивая песня была такой чёткой, и не очень громкой. К площади шла колонна из семи человек. Войны, одетые в бардовые длинные рубахи, с разрезами по бокам. Рубахи извивались на ветру, словно плащи. Широкие, бардовые штаны и чёрные берцы. На лицах надеты пупырчатые, будто глиняные маски, со страшными выражениями лица. Самый первый нёс высокий герб. Это старая эмблема нефтяной компании «ЛУКОЙЛ», скрипящая на лёгких порывах ветра. Другой надзиратель нёс эмблему Башнефть, на такой же высокой подставке. Остальные, несли широкие флаги развитых стран, на длинных деревянных палках, наваленных на плечо. Это флаги Центра Сопротивления – главной стороны Устойчивого Альянса. На каждом из них написаны чёрные арабские символы. По каждую сторону от знаменосцев, строем шли обычные боевики, в своём синем камуфляже и автоматами за спиной. Они тоже шли колоннами. Семеро слева и семеро справа. Каждый из них, вёл на цепи, по одному пленнику. Их тела сырые, с ног до головы, а головы полностью перемотаны белыми тряпками. На месте глаз у них нарисованы толстые, чёрные кресты, в форме икса. На месте рта, красные полосы – грустные смайлы. Цепи крепилась к их широким, блестящим на солнце, стальным ошейникам. Когда они остановились, цепи прикрепили к торчащим из каменной, ровной поверхности, железным крюкам. Узников равномерно расставили по периметру площади, на довольно большие расстояния друг от друга, так, чтобы они образовали круг, из четырнадцати человек, возле денежной кучи. Боевики ушли обратно. Знаменосцы подошли к денежной свалке и скидали свои флаги в эту гору наличных. В основном, они лежали бумажными, толстыми пачками, небрежно скиданных друг на друга, будто их вывалил самосвал. Два нефтяных таблоида прикрепили в центре, в специальные углубления. Столбы сами защёлкнулись крепёжными ухватами. Развернувшись, они пошли назад. Нашид стал ещё созвучней. Это был припев, из пронзительного мужского хора. Один из солдат поджёг факел и пошёл обратно к деньгам.
- Пришёл час расплаты!! – кричит он во весь голос. – За все ваши преступления против природы! За то, что вы высушили наши реки и перекопали всю почву! Вам не место среди нас! Думаете, откупитесь строительством детских площадок и фонтанчиками? Надеюсь, всевышний не отпустит ваши грехи. Наслаждайтесь этой горючей вонью в последний раз. – Он закинул, огненную палку, на самый верх бумажной кучи. Пламя, мгновенно охватило её. Оно не сильно поднялось в высоту, зато быстро распространялось по поверхности. Боевик достал из-за спины автомат, и расстрелял железные эмблемы в решето. Дойдя до земли, каменной кладки, огонь продолжил двигаться по узким полосам, в четырнадцати направлениях, предварительно разлитого бензина. Маленькие, оранжевые полосы, быстро мчались в разные стороны, как яркие, длинные лучи. Сами люди, тоже облиты бензином. Пламя так сильно окутало их тела, что они стали, как десять больших костров. Упав на землю, мужчины и женщины продолжали гореть. Жаль, что их вопли перебивали эту прекрасную песню. Все четырнадцать боевиков бежали им на встречу. В их руках были большие, красные огнетушители... Они пробежали мимо, людей, начав тушить деньги. Белый пар, вперемешку с дымом, поднимался высоко вверх. Окружив кучу со всех сторон, они быстро затушили, ценные бумаги, сохранив большую их часть. Обугленные тела, потухли сами собой.
Тем временем, с другой улицы, выехали два огромных автомобиля, марки Marauder. Оба золотого цвета. За ними, ехала ещё одна маленькая машина, прямо по середине дороги. Это розово-голубой Rolls-Royce Phantom. Они подъехали к безумному, кровавому перекрёстку. Остановившись, прямо в центре событий, один Marauder, успел задавить попавшего под колёса мужчину. Из водительской двери Rolls-Royce вышла полуобнажённая девушка в полицейской кепке. Она открыла заднюю дверь автомобиля. Оттуда вышел молодой человек. Его лицо полностью окрашено в чёрный цвет. На глазах большие, тёмные очки, с жёлтой, дорогой оправой. На голове, полу боком, одета красно-серая кепка, спереди усыпанная белыми, блестящими камушками. Со стороны козырька, изображены, смещённые, накрадывающиеся, но не пересекающие друг друга, ярко-зелёные треугольники. Это символ компании "Летатель". (одно из крупнейших дочерних предприятий Джузип). Синяя, лёгкая рубашка, с одним закатанным рукавом и светло-серые брюки. На той руке, что была оголена, одета красивая, серебристая штуковина. Она тянулась от запястья, и чуть ли не до самого локтя. В другой руке, неизвестного чудака, был свёрнутый в круг какой-то, бежевый половичок. С другой стороны машины вышел ещё один, более крепкий мужчина. На его голове одета мусульманская шапочка с красной символикой УЭ. Он одет в длинную, чёрную рубашку, чуть выше колена, и чёрные широкие штаны. Он очень напоминал имама. В обоих руках, он держал, прижатую к груди, большую книгу, в толстой, светло-коричневой обложке. Его сапоги странно сливались со штанами, немного выпирая наужу. Их заостряющиеся, вытянутые кончики, слегка загибались вверх, в стиле знатного восточного султана. Верх его сапог, разделялся на множество завихрушек, красиво разветвляющиеся и пересекающие друг друга специфичным узором. Они медленно осмотрелись вокруг.В паре шагов, копошились четверо боевиков. Здоровяки окружили одного, громко кричащего мужчину. Один из них, скальпелем делал поперечный надрез вокруг руки, чуть ниже локтя. Потом, тем же, острым, хирургическим ножичком, он провёл продольный надрез, до самой ладони. Вонзив пальцы за углы кожи, сверху, он рывками подёргивал за неё. Она отдиралась, словно говяжья шкура. Тонкая, почти прозрачная плёнка, похожая на болонь, крепко держала мышцы и сухожилья. Время от времени, боевик быстро подрезал её ножиком, и продолжал снимать с мясистой, тёмно-красной руки, словно крепко прилипшую перчатку. Тем временем, другой снимал кожу со второй руки, а третий, сдирал её с груди. Они разделывали его заживо. Оголив большую часть тела, кожу просто перевернули и начали зашивать наизнанку. Мужчина до сих пор продолжал дёргаться. Проведя надрез вокруг шеи и ушей, боевик снял его лицо, будто маску. Так же, вывернул и приляпал обратно, волосами во внутрь. В спешке, они зашивали его толстыми чёрными нитями. Сразу за ними, стояла на коленях женщина. Очередной садист в синей форме, каким-то образом, запихал ей руку в глотку, чуть ли не по локоть. Второй рукой он держал её за волосы, и что есть сил пропихивал первую руку глубже. Очевидно, её нижняя челюсть уже сломана, но зубы всё равно впивались в него. Тогда, он полностью разломил её до конца, ладонью другой руки, оставив висеть на коже. Рука вошла, как по маслу. Женщина уже не дышала. Её глотка так расширилась, что стала толщиной, чуть ли не с голову, перекрыв дыхательные пути. Когда боевик выдернул руку обратно, она вся была в крови. Ухмыльнувшись, дикими глазами, он бросил взгляд на обездвиженное тело.
Мимо пробегающие люди не раз запинались за всюду валяющиеся трупы. Никто не помогал раненым. Лежачих уже не трогали. Все пытались спасти самих себя и своих близких, знакомых. Тех, кто не попался боевикам или королевской гвардии. Ровные стены, высоких, красивых домов, сильно забрызгались кровью. Чёрные туфли, с пряжками в виде хрустальных роз, медленно наступали в кровавую лужу. Они быстро запачкались. Всюду летящие брызги и грязь, запачкали всю одежду, неизвестному человеку, в модных очках, серебристом браслете и чёрным лицом. Похоже, его это не волновало. Он не обращал внимания, на окружающую его суматоху и просто продолжал идти вперёд. Три очередных изверга стояли прямо у него на пути. Они окружили пожилую женщину, с седыми волосами, о чём-то умоляющую их, стоя на коленях. На ней была бардовая кофта и широкие, чёрные брюки. Похоже, мужчины дрочили свои пенисы, прямо перед её лицом. Они кончали один за другим на губы. Бабуля пыталась сплёвывать и тут же получала подзатыльник. Когда она вытерла сперму со своего лица, то очень сильно разозлила своих надзирателей. Один из них схватил её руку и отрезал ей все пальцы, маленькими кусачками. Все втроём поставили её раком. Сняли штаны, трусы, и раскрыли её старое, целлюлитное очко. Потом, одним, за другим, радостный «мужчина» быстро торопясь всовывал отрубленные пальцы в её анальное отверстие. Когда они перестали влезать, остатки, он запихнул в её волосатую, потную вагину. Среди окружающих криков, женщину было еле слышно. Её тонкий, хриплый голос, из-за преклонного возраста, возможно не мог передать тех страданий, что испытывала в этот момент. Затем боевики просто запинали её ногами. Тут же, неподалёку, на стуле с колёсиками, похожем на тележку из супермаркета, сидел громко ревущий парень. Он был крепко привязан верёвкой. Перед ним, боевики держали радужный флаг. Солдат, в элитной броне, с сильно выступающими плечами, баллончиком с чёрной краской, рисовал большой череп, во весь флаг. Он посмотрел на двух проходящих мимо, странных мужчин, приехавших на Rolls-Royce, и широко улыбнулся. Потом, он укутал тело ревущего парня этим флагом. Вынул небольшой шприц и вонзил ему в шею. Тот начал биться в ужасных конвульсиях, издавая одни и те же мерзкие звуки: - У-у-э-э, У-у-о-о!! - его вопли прерывались басистым ором, будто паренёк хочет блевануть, но что-то резко останавливает его. На его лице виднелись чёрные вены. Они всё сильнее выступали наружу. Губы сильно опухли и посинели. Посинели уши и нос. Из рта потекла густая, вязкая, как сопли, белая пена. Из носа и ушей просочилась жидкость, цветом ржавчины. Его кожа сжималась и разжималась одновременно. Его будто сушило изнутри, при этом, все клетки организма отсоединялись друг от друга. Складывалось впечатление, что он затвердел, как камень. Каждая мышца и сухожилье обрели свои очертания. Наконец, он больше не кричал, и даже не моргал. Несмотря на это, юноша оставался жив. Он с большим трудом делал хриплые вдохи. Его глаза даже остались подвижны. Неизвестно, что в этот момент испытывал окаменевший паренёк, однако, он больше не смотрел на солдата с умалением. Он сильно выпучил глаза, и ушёл глубоко в себя, смотря то в одну точку, то в другую. Над ними, в нескольких метрах над землёй, не очень быстро пролетел истребитель. В воздухе, самолёт быстро трансформировался в вертолёт. Наклонившись на бок, он с силой рухнул на дорогу, хорошенько задев несколько человек. По началу казалось, что его не естественно сплющило. Но как оказалось, он снова трансформировался в круглую, дисковидную штуковину, с огромным, быстро вращающимся пропеллером. К нему на встречу, на перегонки везли кресла каталки, обёрнутых в радужный флаг, заживо высохших, как мумии, страшных людей. Перед пропеллером лежала длинная балка. Кресла резко врезались в неё, и сидящие, каменистые люди, залетали прямо в пропеллер, мгновенно крошились на мелкие частички. Чуть дальше, на другой стороне дороги, человек десять, руками и ногами, прикованы к стене. Возле них топчутся два гвардейца, в своей разноцветной, с яркими контурами, высокотехнологичной броне.
- Это последние? - спросил один солдат другого.
- Ну, в Яростном лимит исчерпан. А по всему эмирату, их хоть жопой ешь.
- Чудесно. - Он взялся за лицо темнокожего мужчины. Вынул из грудного отдела, какой-то маленький тюбик. Запихнул его сначала в одну ноздрю, затем в другую, и крепко сжал их вместе. - Теперь хоть немного на человека похож стал. Подержи его голову. - обратился он ко второму солдату. Вынув из того же кармана бритвенный нож, солдат оттянул нижнюю губу темнокожего мужчины и срезал её. Затем, срезал и верхнюю. - Не ори, никчёмная обезьяна. Не слезал бы со своей американской пальмы, не страдал бы сейчас.
- Он из Африки, - подсказал второй.
- Серьёзно? Приятель, я хотел было тебя выкрасить в белый цвет. Но, это уже слишком низко для меня. Ты даже не обезьяна. Ты симулятор обезьяны. Африканская дешёвка. Никакой пользы, только вред, - он врезал ему кулаком в истекающее кровью лицо и медленно прошёл дальше. - Так, тут ничего интересного. О, женщина. Можно титю подержать? - он подошёл к поднявшей на него голову, довольно молодой блондинке и слегка помял одной рукой её грудь.
- Я из Молдавии. Пожалуйста отпустите меня. - дрожащим голосом промямлила она.
- Серьёзно? Что ж ты сразу не говорила.
- Это, наверное, какая-то ошибка. - Прихмурился второй солдат.
- Слава богу. - улыбнулась запуганная девушка. Тот продолжает щупать уже вторую грудь:
- Видишь. Какая не простая ситуация. Я бы взял тебя в секс рабство. Я бы взял и того чёрного в рабство. Но наши технологии, заменяют вас намного эффективней. Вы не годитесь, даже, как скот. Поэтому сегодняшний день у вас не просто последний. Он будет переполнен яркими событиями. Незабываемыми и, специфическими эмоциями. Не так давно, проходил конкурс Диа Муспирини, на самую яркую казнь. Трое лучших, покажут свои фантазии на ваших тушках.
- Заткнись, больной псих, - перебил его следующий, прикованный к стене мужчина. - Вы алчные ублюдки. Вы ничего не умеете, кроме, как убивать. Какая жалость. Мне вас по-настоящему жаль. Человек - очень сложный, универсальный продукт природы. Самое ценное, что есть на Земле! Имея такие технологии. Такие возможности, как у вас. Неужели нельзя менять людей в другом ключе? Например, сделать их счастливыми!
- А это просто смелый россиянец с запада, - улыбнулся в ответ второй надзиратель.
- Фу. Какая мерзость. И от куда в тебе ещё есть воля высказываться? - он вдохнул носом, подняв голову вверх. - Чувствуешь? Этот воздух пропитан обречённостью. Я бы дал тебе отсосать, славянское чучело. Да твой рот, слишком грязен для моего члена. У меня сложилось впечатление, что ты тупее негра, который не как не перестанет орать! - глядя в его сторону, солдат повысил тон. – Ну, отрезали губы, с кем не бывает. Тварь неблагодарная. Мешает говорить своими стонами... Так вот, уверяю тебя, мой славянский недруг, мы не используем технологии лишь в одном ключе. Посмотри на меня. Посмотри на него, - он показал пальцем на своего напарника. – Думаешь, мы не счастливы? Может мы, плохо выражаем эмоции. Тогда посмотри на тех товарищей. Ребят в голубом камуфляже. Кромсая вас на части, они радуются так, как не радовался ни один ребёнок, вашего никчёмного человеческого рода. Из громкоговорителя раздался тот самый харизматичный голос, с приятно меняющейся интонацией: - Внимание, внимание. Королевская гвардия, готовьтесь к построению. Следите за своими целями. Будьте максимально бдительны. Каратели уже идут.
Двое неизвестных остановились посреди трупов. Тот, что в кепке, неспешно развернул половичок, который он держал, свёрнутым в трубочку. Он аккуратно положил его на асфальт, возле окровавленных тел. Чистая, бежевая поверхность коврика, сильно бросалась в глаза, на фоне красно-серых пятен дороги. Он снял свою кепку и бросил на край коврика. Его светлые волосы уложены на бок, слегка приподнятые. Он ещё раз осмотрелся по сторонам и встал на колени.
Всё померкло. Рука в белых резиновых перчатках бросает скальпель на стол. Он взял тонкий нож, в наборе хирургических инструментов. И внимательно осмотрел его в тусклом жёлтом свете единственной старой лампы.
- Пам парам папам-а-ам, Пам парам папам-а-ам. – напевает он себе под нос. Находясь в маленькой закрытой комнатке, с уложенными плиткой стенами, и закрытой железной дверью, с квадратным стеклянным окошком сверху. Перед ним стояла медицинская железная тележка-каталка, как у скорой помощи. На ней лежал человек. Это мужчина. Под сильной анестезией, у него постоянно закрываются глаза. Но он с трудом открывает их обратно. Он не мог издать не единого звука. Его горло разрезано, так, что не задеты артерии. Рядом, на столике с инструментами валялся кровавый кусочек плоти. Похоже, это его голосовые связки. – Не бойтесь, мистер Уайн, можно, я буду вас так звать? Мы обязательно победим. Вы можете называть меня добрый доктор. Доктор Айболит. Х-х-х. – выдыхает со смехом мужчина средних лет. На нём одета белая шапочка и чёрный, грязный халат. – Главное же не победа, правильно? главное – участие. Но, вы не грустите, мистер Уайн. – он наклонился к прикованному к каталке, голому мужчине. Со мной, нас ждёт только победа. Вы знаете, кто я такой? Ах, вы ничего не понимаете на английском. Жаль. Х-х-х. – снова выдыхает он через нос, едва не прикасаясь с его лицом. – Я перешил сотни людей в Европе. Я делал минотавров, единорогов. – он прислонился своей щекой к его и водит рукой по воздуху, подняв её кверху. – Даже Рожественскую ёлку, представляете? Хотите взглянуть на фотографии? – он вынул из кармана гаджет и начал пролистывать изображения. – Вот, нашёл. – На фото было извращённое изображение до ужаса изуродованного человека. Его голова светилась красным, как большая лампа. Руки полностью вшиты внутрь тела. А рёбра выпрямленные, торчали, как ветки дерева. На них висели круглые яркие игрушки. Ноги согнуты в коленях и сшиты в единое целое, как толстый стержень. – Великолепно, не правда ли. – убрал он свой гаджет. – Вся изюминка моего искусства в том, что во время демонстрации, используются всегда живые представители млекопитающих. Я приехал сюда из Амстердама. Хотите знать, что мы с вами задумали? О-о-о, мы сделаем музыкальный инструмент. А точнее, целых три. Три в одном, мистер Уайн. Это немыслимо. Вы будите моим лучшим артом, из всех, что доводилось делать. - Он, отстегнул его и поднял обездвиженную правую руку. – К сожалению, нам придётся удалить обе кисти. Поверьте, это стоит того. – Раздался стук в двери. Тот резко обернулся. Затем положил руку мужчины и подошёл к окну. Там стоял один из боевиков, в военной форме. Увидев садиста, он помахал ему рукой. Открыв запор, хирург с подозрением смотрел на нежелательного гостя.
- Привет, Дункан. – после небольшой паузы обратился он. – Уже работаешь?
- Вообще-то, да, – не пускает его тот в помещение.
- Могу узнать твой проект? Меня попросили в штабе, чтобы дать тебе необходимое оборудование.
- Ну, заходи, только побыстрей. Мне ничего не нужно, кроме двух стальных пластин, о которых я уже говорил, кажется. Всё остальное у меня есть.
- Как знаешь? – с отвращение смотрит тот на обездвиженное тело. – Это бывший зэк. – подошёл в плотную, мужчина в военной форме. Мы сожгли все тюрьмы на территории Эмирата. Вместе с заключёнными. Муспирини их очень не любит. А сидевших более десяти лет отлавливают и казнят. Всех, от криминальных авторитетов до шестёрок и петухов. Один образец, как раз достался тебе.
- А кто их любит? Это уже не люди. Я знаю, в каких условиях они находились. Это социально опасные отбросы общества. Им не доверяют, не берут на нормальную работу. Зачем тогда вообще выпускают?
- Я, наверное, отвлекаю тебя.
- Ничего страшного. У меня целая ночь впереди. – Он взялся за короткий блестящий нож. Крепко прижал к кушетке руку лежащего, слегка отодвинув её от тела. – И, что говоришь, всех заключённых сожгли?
- Некоторые выживали, конечно. – задумавшись стоит солдат за его спиной. – Но там жуткие зрелища. Ожоги третьей, четвёртой степени. Теперь все они стали Витями.
- В смысле? – недоумевая повернулся к нему хирург.
- Им нельзя оказывать медицинской помощи.
- А причём тут Вити?
- Ну, знаменитый Витя, у которого всё нормально, не знаешь? Я уже хотел тебе как-то показать, но всё забываю – Тот нахмурился и повернулся обратно к пациенту. – Это старое русское видео с YouTube. У мужика не было пол головы. Глаза, как плоские белые пуговицы, и напрочь сгоревшая кожа. Врачи залили его зелёнкой и, «у Вити всё окей» говорит закадровый женский голос. «Он ест за троих, за четверых, за семерых. У Вити всё нормально, понял!» наезжает на оператора, типа, ты ещё сомневался? – улыбаясь поправляет свою тёмно-зелёную фуражку боевик.
- Печальная история. Крутые ребята, ваши доктора. Моя школа, – он кинул отрезанную кисть правой руки на стол с инструментами, и начал обрабатывать рану.
- Смотрю, тут началось всё серьёзно. Пойду тогда, – вышел он спиной вперёд закрыв за собой двери.
- Наконец-то, – тут же закрылся за ним мясник в фартуке. – Мы снова вдвоём, мистер Уайн. – Он отрезал вторую кисть и выбросил её в мусорный контейнер. Затем, жгутом затянул руку, чуть выше локтя, и подойдя к узкой, высокой тумбе, стоящей в углу, он вынул, и раскрыл серый пластмассовый чемодан с принадлежностями, никак не относящихся к медицинским. Это рукоять гитары, короткие стальные нити, похожие на струны, и разборный саксофон. Большая барабанная тарелка и ещё несколько непонятных штуковин, похожие на держатели. Хорошенько вытерев руки, о пыльную, сухую тряпку, он начал долям разрезать правую конечность, со стороны удалённой кисти, вплоть до самого локтя. После, срезал мясо и сухожилья, ставив лишь две узкие кости. Он разъединил их, и растянул по сторонам, как вилку. Затем вставил туда маленькую металлическую шайбу, и вбил её молотком в самый притык к локтевому суставу. Локтевая и лучевая кости, сильно разошлись друг от друга. Он быстро схватил стальную трубочку, и вкрутил её шурупами, зафиксировав в таком положении. Потом натянул маленькие струны, между этой перегородкой и локтем, цепляя острыми крючками прямо в кости, под углом. Далее, взял кисть, которую оставил на столе и нацепил её на конец грифа, вместо держащей струны головки. Сам гриф ввернул в держатель, раздвинутых костей. Приляпал треугольный каркас, вместо обечайки и похлопал сам себе в ладоши. – Это выглядит лучше, чем я представлял, мистер Уайн. Он взялся за трубку саксофона и начал примерять её к другой руке. – Жаль, что я не могу сделать скрипку. Таковы особенности нашей музыкальной составляющей. – Толстой, длинной иглой, так же долям, он залез во внутрь второй руки. К игле прикрутил прозрачный шланг или что-то вроде того. Просунув, до самого локтя, игла вылезла насквозь. На кушетке скопилась уже целая лужа крови. Она медленно скапывала на пол. В этот шланг, но запихал трубу, и по разметке, с наружной стороны руки, ввинтил клавиши. По резьбе закрутил раструб с одной стороны и шейку с другой. – Ту тудуун, ту туудун, ту тудун, ту тудун. – этот изверг начал дудеть, наигрывая известную мелодию. – Нет, мы не это будем играть. Я вообще не умею играть. Так, чего-то не хватает. Ффф – вдыхает он, шипя зубами. – Лучше вам не знать, чего. Уложив голову на мягкий валик, он просверлил в черепе широкое отверстие, и вставил туда чёрную трубку. – Приём приём! – нет это не антенна, мистер Уайн. Он нацепил сверху железный, жёлтый диск. Вуаля! – поцеловал кончики пальцев, отведя руку от себя. – Готово. Осталось прицепить тебя к креслу. И можем выходить на сцену. Я уже предвкушаю этот момент. Как море оваций раздаются в зрительном зале. Они будут думать, что вы просто чучело. Но это не так. Мы сыграем прелестную, современную композицию, и повергнем их в шок. Даже, если откровенно блефовать.