Представляем вашему вниманию, творение Дункана Лока! – в микрофон объявил последнего конкурсанта ведущий, быстро забежав за кулисы. Медленно открывается занавес небольшой сцены, концертного зала. Выходят трое музыкантов, ряженых в чёрные смокинги и высокие, круглые шляпы. Пока они кланялись публике, с другой стороны зала выкатывают коляску. В ней сидел тот самый человек. Голова его держалась каркасом из нескольких прутьев, впивающихся в шею. Он остановился в самом центре, и вынул из кармана две странные изогнутые прозрачные штуковины, заостряющиеся с одной стороны, будто бычьи рога. Острыми местами, он вонзил их прямо в уши изуродованного бедолаги. А широкими – в глаза. Словно два толстых кольца, торчали из его головы. Но он даже не шелохнулся. Как овощ, продолжая сидеть в коляске. В этих калачах были маленькие отверстия, в которые он просунул маленькие шланчики. Концы проводков, он вонзил в специальные дырки в руке со встроенным саксофоном.

 

- Твой черёд. Не подведи меня, мой мальчик, – он вынул из другого кармана укол и вонзил его в шею страдальца. Через минуту, он резко взбодрился. Задёргал коленями, и, даже начал вертеть головой. – Тишина в зале! – закричал судья из первого ряда, оборачиваясь к бубнящей толпе. Тем временем, по ступеням поднимается щуплый парень в чёрных очках и старых накладных наушниках. Это местный ди-джей. Как только он уселся за свою аппаратуру, один из музыкантов поднял первую руку мученика. Руку-саксофон. Второй поднял руку-гитару, а третий подошёл сзади с барабанными палочками. – Жика, жика-жика вук! – Раздались первые электронные звуки. Тун, тун, тун-турунту-тун. – мелодично подхватили струны, костяной гитары. Жунь, жунь, жунь-жужунь жунь жуньхунь – теперь, в том же ритме другой дует в дудку. И, как только заиграл трубач, глаза мужчины начали выпучиваться. Давлением, их всасывало в эти полукруглые трубки, с помощью воздуха, по шлангам, прицепленных к руке. Они выпучивались по порядку. Левый, правый, левый, правый. Затем вдавливались обратно. Тан, тан, тан-таран-тан-тара, теперь одновременно продолжают они. Дысс! – удар по железному диску над головой. Один из судей, ошарашено схватился за волосы. Другой, грыз большой палец, а третий, просто сидел с застывшей физиономией. Когда композиция закончилась, в зале стояла мёртвая тишина. Даже закоренелые боевики, с открытыми ртами, не могли прийти в себя.

 

- Эй, Дункан! – наконец крикнул, не выходя на сцену, главный ведущий. – Для таких, как ты в аду есть особое место. Что я могу ещё сказать, ты победил…

 

                   Присев задом на пятки, подогнув под себя ноги, молодой человек, с полностью чёрным лицом, положил свои руки на колени. Он слегка приоткрыл рот, высунул свой длинный язык и облизнул голые, розовые дёсны. У него торчало два широких, острых, белых клыка, и больше ни одного зуба. Он дико улыбнулся во весь рот. Его рот так сильно искривился, будто он специально корчил рожицу. Несмотря на прикрытые, тёмными очками глаза, его физиономия наводила ужас, своими неестественными, дурными эмоциями. Он наклонился головой к ковру и вытянул руки вперёд. Затем поднялся обратно. Подняв голову к небу, он начал шёпотом произносить слова, похожие на молитву, и опять наклонился головой к земле. Он делал это снова и снова, не обращая внимание на вопли страдающих, умирающих людей. Мимо него проезжал танк. Он наехал на один из трупов, кровь которого брызнула прямо в лицо молящегося безумца. Невероятно, но она не дотронулась до его лица. Брызги врезались, словно в невидимую стену, в двух сантиметрах от поверхности головы, и закапали вниз, прямо на ковёр. Его голова, словно магнитное поле, оттолкнуло каждую каплю. Он не спеша смазал кровь с ковра своей рукой и с жадностью начал её лизать. Подняв голову к верху, он снял очки и развёл руки по сторонам. Закрыв глаза, он стал глубоко дышать через нос. Полное спокойствие. Происходящее вокруг, никак не отвлекало его. Гармония и единство со всем окружением, всё больше погружали его в собственные мысли. В небе крутились огромные механизмы. Они начали высовываться из небоскрёбов, как длинные, круглые балки. Складываясь в сложные формы, и разбираясь обратно, эти стальные на вид конструкции, напоминали множество огромных труб, вращающиеся вокруг своей оси. Тусклый, розовый туман, плавно превратился в густой дым, зелёного цвета. Медленно растекаясь во всех направлениях, он заполонил собой большую часть пространства. Под спокойную мелодию, зазвучал успокаивающий, и, одновременно, отчаянный хриплый мужской голос, то и дело переходящий в сильный вокал. Из тумана начали появляться люди. Они кружили в воздухе, словно в невесомости. Огромные трубы, били их, как маленькие мячики. Кувыркаясь и вертясь в разных направлениях, люди не издавали не единого звука. Они просто разлетались в разные стороны, со смачными шлепками, и хрустом ломающихся костей. Они не ощущали боли. Вся боль доставалась ему. Парню с чёрным лицом, зажмурившемуся, и опустившего голову в низ. Его ладони вспотели. Руки задрожали. Открыв глаза, он очутился на стройке, какого-то барака. Из последних сил, вкручивая огромный шуруп в очередную деревянную жердь, он сел на грязные, серые кирпичи. Мужчина в строительной экипировке, суёт ему бумажку. Пятьсот рублей. Парень с радостью взял их, и начал осматривать со всех сторон. Внезапно, улыбка с его лица пропала. Теперь в его руках, портрет совсем юного мальчика. Это его собственный портрет. Он прикоснулся кончиками пальцев, к изображению, и начал его гладить. Мальчик, лет двенадцати, бежит по деревенской, бугристой дороге. Весь в грязи, он не стесняясь шлёпает по лужам. За ним гонится целая толпа, таких же подростков. Один из них, вынул пневматический пистолет, и стал стрелять в спину беглецу. Сморщившись от боли, он громко всхлипнул и на мгновение остановился. Сзади раздался громкий, бешеный смех. Сильно исказившись, он куда-то пропал. К поверхности гладкой, ухоженной кожи, медленно прикоснулся женский язык. В кошачьей, белой маске, красивая женщина лизала грудь Цзуме. Она дошла до соска и подняла глаза к верху, на его лицо. Он смотрел на неё и улыбался. Отпустив свою руку, от её затылка, он взял толстую, жёлтую верёвку. Золотую цепь. На самом кончике, торчал выступ с иглой, похожий на булавку. Проткнув свою щёку, он сморщился от боли. Оттуда выступила капелька крои. Затем, вторую цепочку, он прикрепил немного ниже. Потом ещё ниже, и ещё. У него получилась золотая, искусственная борода, из множества, примерно, десятидюймовых цепей. Женщина продолжила его гладить и целовать по всему голому торсу. Взяв маленькие плоскогубцы, он засунул их себе в рот. Умоляющий, тихий детский рёв, в маленькой, тёмной комнате, прерывался грохотом и словесными перепалками, между мужчиной и женщиной. Они в издевательской форме, избивали ребёнка, трясущегося, скукожившегося и прикрывающего свою голову обеими руками. Ухватив пассатижами зуб на верхней челюсти, молодой человек, медленно, со всех сил, стал его вырывать. Девушка в маске, испуганно подняла голову, и от ужаса выпучила глаза. Он схватил её за шею и крепко прижал к себе. Без особого сопротивления, она положила голову на его грудь. Её дыхание участилось. Глаза смотрели в одну точку. Немного застонав, парень с щелчком отдёрнул свою руку в низ. В окровавленных кусачках был его зуб. С дрожащим вздохом, и еле слышным выдохом через нос, передавалась его пронзительная боль. По спине девушки пробежали мурашки. Потом, он взялся за другой зуб, и сделал с ним то же самое. Ещё сильнее прижав девушку к груди. Белая вспышка. Молодой человек сидит за ноутбуком, в комнате какого-то офиса. К нему подошёл ещё один весёлый парень, что-то показав в своём планшете. Они с восторженным интересом, что-то обсуждали. На экране компьютера, были одни цифры. На столе лежали бумажки, с графиками и формулами, небрежно написанными от руки. Соскочив со стула, один парень обнял другого за шею и прижался своим лбом к его лбу. Эмоции переполняли их обоих. Они продолжали радостно о чём-то говорить, время от времени искренне смеясь. В то же время, впервые, оказавшись наедине с девушкой, которая очень нравится ему, он хотел подойти к ней, но не как не решался. Судя по двум рядам, друг за другом, стоящих, деревянных столов и стульев, они находились в каком-то учебном заведении. Она делала вид, что не замечает его, однако, тоже хотела, чтобы он подошёл к ней. Они долго нравились друг другу, но так и не сделали первый шаг. Они не сильно жалели об этом. Ведь они не знали, что чувства были взаимны. Маленьким лезвием, Цзума сделал последний надрез на шее висящего вверх ногами, парня. Они были в заброшенном доме, на окраине той же деревни. Подняв пластмассовый тазик, в который медленно стекала кровь, он вылил её на своё лицо, с облегчением, глубоко вздохнув. Чёрные картинки, на белых, квадратных карточках, лежали перед его лицом. Несколько мужчин, в белых халатах, стояли вокруг него. Один из них, сидел напротив молодого парня. Он включил видео, на экране большого планшета. Вращающаяся маска Чарли Чаплина. Затем, графические иллюзии. Он вёл себя максимально открыто, совсем не как обычно, и с лёгкостью отвечал на все вопросы. Наконец, он ввёл последнее условие, самой большой программы, которую, когда-либо писал. На мониторе, высветилось изображение Земли. Яркими красками, показывались ветра и температура всей её поверхности. Рядом сидел всё тот же парень. Широко улыбаясь, они вместе вводили цифры, которые отвечали за градусы Цельсия, в любом месте планеты. Когда Цзума посмотрел на Урал, улыбка с его лица спала. Ему было больно, но он продолжал. Он вырвал все свои зубы, оставив только клыки. Схватив девушку обеими руками, он начал давить на её шею, что есть сил. Брыкаясь, она стала громко визжать. Стоя за столом, под открытым небом, во дворе элитного особняка, он рисовал на большом, красном холсте, чёрную извилистую линию. Доведя её до маленького, такого же чёрного пятна, внутри которого, изображён белый, окровавленный нож, он медленно отвёл кисть в сторону. Когда девушка перестала сопротивляться, он начал лизать её лицо, своим кровавым языком. В калифорнийской лаборатории Констант, кроме них никого не было. В руках парней были небольшие, кнопочные устройства, напоминающие джойстики игровых консолей. Над ними, с бешеной скоростью носились небольшие летающие дроны. Внезапно, один аппарат просто взорвался сам по себе. Один парень улыбнулся и шлёпнул по жопе второго. Тот, расстроившись, ухмыльнулся, и глубоко вздохнув, отпустил джойстик. Взявшись одной рукой, за талью, другой за лицо, Цзума подтянул его к себе и поцеловал в губы. А тот резко оттолкнул его от себя, возмущённо начав что-то говорить. Они не ругались, но очевидно, были подавлены. Возмущённый парень, плохо спал этой ночью. На утро, в постели, его обняла чья-то рука. Обернувшись, он увидел только что пришедшего своего приятеля, одним коленом, вставшего на кровать. Брезгливо сдёрнув его руку, он быстро соскочил и оделся. Встретившись на крупной конференции, они приветствовали множество людей. Когда радостный парень, захотел пожать руку своему другу, тот медленно отвёл её в сторону. Не сразу поняв, в чём дело, он взялся за его плечо. Но, потом, продолжая улыбаться, его рука дёрнулась и слегка затряслась. Не подавая виду, он сам медленно убрал её и ушёл... Схватившись за жёлтые цепочки на своём подбородке, он с силой сдёрнул их, серьёзно порвав кожу. Он молчал. Из его глаз потекли слёзы. Он похлопал по щеке задушенную женщину, и подошёл к большому зеркалу. Глядя самому себе в глаза, он начал лизать отражение, измазавшееся в собственной крови. Продолжая внимательно рассматривать себя, он улыбнулся и вслух произнёс на русском:

 

- Теперь-то я люблю. Люблю людей, которые не дышат.

 

Открыв глаза, он поднялся с колен. Зелёный туман в небе, внезапно пропал. Чёрная мгла, вместе с зеленоватой мутью, стала затягивать кровавые улицы. Он вытянул свою руку вперёд, будто пытался что-то нащупать. Серое, невнятное движение, быстро перекрывало блики тусклого света. Это была женщина. Она стояла на стене... Нет. Она на полу небольшой, бледной комнатушки. А он лежал на диване, или кровати. Вестибулярный аппарат, явно нарушен. Мышцы быстро слабли по всему телу. Из вытянутой руки посыпались белые пилюли. Удары барабанов, быстро взбодрили его. Он молотком отбивал рёбра, от человеческого трупа, разгибая их от себя. Бедренные кости стукали о голые черепа. Раздался басистый звон электрогитары. Это настоящее безумие. Подросток прыгал на туше жирного мертвеца, как на батуте. В руках он держал грудную часть скелета. Это рёбра с позвоночником, и яркой фигуркой на конце, в виде сувенира. Держась за позвоночник одной рукой, другой, он бил по рёбрам, словно по гитарным струнам. Жмулькая вырезанным сердцем, резким сдавливанием обеих рук, он подыгрывал сам себе. Музыка становилась всё более насыщенной и разнообразной. В дополнение ко всему, зазвучала скрипка. Смычок двигался быстро и очень технично. Но он ходил не по струнам. Он скользил внутри анального отверстия свежего, жирного мертвеца. Внезапно, палочку засосало, вместе с рукой, как макаронину. Лежащий на животе, на серой асфальтовой поверхности труп, поднял голову, и резко повернулся назад. Его глаза и рот остались закрыты, но от посиневшего, окоченевшего лица исходил страшный рёв. Дёргая руку, что есть сил, парень быркался, будто его бьют током. Сзади, холодная, твёрдая рука, закрыла ему рот. Звук сирены, заставил его полностью пробудиться. На лице оказалась вовсе не рука, а кислородная маска. Мужчина, в светло голубом халате, и шапочке, сделал разряд дефибриллятором. На экране, близко стоящего монитора, нормализовался сердечный ритм. Они находились внутри быстро мчащейся машины. Повернув голову на бок, он увидел всё ту же женщину, и она явно не рада происходящему. Это его мать. Она так яростно смотрела на него, будто хочет убить, и просто выжидает момента. Парень повернул голову к окну. Там мелькали деревья. Они резко поплыли в глазах. С корнем вырываясь из земли, пышные, зелёные ёлки, переворачивались в воздухе, и с силой втыкались в землю. Их ветки и тонкие кончики, сначала сильно отгибались, а затем ломались. Боясь повернуть голову обратно, он зажмурился и громко зарыдал.

 

Прилетев на Савайи, Даймок был вне себя от ярости:

 

- Какого дьявола вообще твориться с этим миром! Почему тот тип так вёл себя? Мы же вообще ничего не узнали. Может нам действительно не везёт. Может, стоит найти более адекватного персонажа из дружков Муспирини... Сэм ничего не хочешь мне сказать?

 

- Что? - спросил его Сэм.

 

- Ты теряешь контроль. Причём, полностью и бесповоротно. Почему ты побоялся его? Значит, у них есть более совершенные технологии, чем твои.

 

- Чёрт возьми, я не знаю. Что ты докопался до меня. Я не обязан удерживать всю Землю под своим контролем. Да, я потерял многое. Я потерял торговую базу. Я потерял место в совете директоров. Я потерял источник доходов... Но бизнес меня больше не заботит, понимаешь. Я просто потерял интерес ко всей этой общественной движухе. А то, что грёбаный ИПО и УЭ завладели технологиями, не доступными нам, это тоже не моя вина. Я что тебе господь бог? Я не в силах следить за всем и каждым в этом мире. Моя команда делает то, что считает важным. Откуда они воруют технологии? Как это вообще допустили? Все эти вопросы, я хочу задать вам. Или, вы хотите сказать, что это жалкое отрепье, сами создают свои чудеса. Не смешите. Узнайте как-нибудь об этом. Хватит бездельничать, иначе мир в скором времени, реально ждёт анархия. Всё, что делает Глэйсон, это посылает отсчёты Джузип. А ты вообще просто ворчишь. Навязался на мою голову. Предполагаю, в ИПО целая армия умных программистов. В УЭ, тоже не один Муспирини колдует. Я уверен, там есть наши ребята. Все эти мощные проекты строятся на общественной почве. Думаешь, я не знал, что ситуация выйдет из-под контроля. Я знал, что однажды это произойдёт. Но я выбрал другой путь. Мне не нужны деньги, признание, уважение или презрение. Я выбрал путь фундаментальной математики. Мне плевать на влияние Констант. Но, если, в скором времени Земля перейдёт под полный контроль ИПО, это сломает даже мои, казалось бы, стойкие планы. Люди устали. Они на грани отчаяния. В таком ритме, общество не протянет и пяти лет. Уверяю вас, останутся только те, кто, собственно, и стоят за всем этим беспределом.

 

- А как же Мекка, - начал Глэйсон. - Меня одного смущает, что на ней такой мощный защитный барьер. Семь лет, в Констант нам твердили, будто там ничего не происходит. В чём же дело, брат? Не можешь подобрать уровень шифровки?

 

- Я не занимался этим, с этим вопросом к Кенни.

 

- А что ты на него сваливаешь? Кенни тоже не пальцем деланный. Если не смог он, вряд ли смогут другие.

 

- Это да. Я спрошу у него по этому поводу. Давайте по порядку. С этой поездкой столько всего свалилось на голову. Мне нужно обдумать всё наедине.

 

- И мы свято верили. Даже я себя чувствую, как последний олух. Как можно быть обманутыми, семь, мать твою, лет! – возмущается Глэйсон.

 

- Шесть, - поправил его Даймок.

​

- Не важно. Это очень странно. Зачем СМИ скрывать от нас, бомбёжки Саудовской Аравии? Странно. Может, они сами не знают. Но как мы-то не могли определить его реальное состояние? По спутникам - там почти одни руины. Джузип дроны показывают тоже самое. Но и это меня не настораживает. Мне интересно, почему Сканер-кодинг выдаёт тоже самое. Это же в принципе невозможно! Мы же смотрели на Мекку. Помню, как сейчас. Внутренний универсальный анализ показал нам картинку в трёхмерной тетраэдральной сетке. Кроме крыс и мусора, ничего. Так же, как в Сан-Диего, так же, как в Москве, Кипре и Тайване. Может, тогда и они не разрушены? Я не верю тому парню. Сто процентов он солгал нам.

 

- Вот именно. Почему мы должны наводить панику, из-за бредней какого-то сумасшедшего фанатика? - вдумчиво продолжил Даймок. – Безусловно, это нужно перепроверить. Мы можем отправить туда отряд смотрителей, в сопровождении новой армии моджаев. Повторно просканировать всю местность. Может, там кроется какой-нибудь секрет. Насколько я знаю, данные сканер-кодинга тоже можно перенаправлять. Возможно, там стоит такой механизм. Перераспределитель, размером, с небоскрёб. Чтобы создать иллюзию изнутри, необходимо закодировать всё внутреннее пространство, с точностью, не меньшей, чем у сканер-кодинга... Сэм, я прав? - Даймок смотрит на увлёкшегося гаджетом Сэма.

 

- У меня есть такое странное сообщение, - не отрываясь, Сэм внимательно продолжает смотреть в экран своего устройства. - Оно пришло, дней пять тому назад. Я бы и не вспомнил о нём. Раз уж мы заговорили о Мекке, чёрт побери, оно стало меня настораживать.

 

- Прочитай же нам его. - Даймоку уже не терпится.

 

- Короче, сообщение это пришло на мой официальный профиль сайта Констант. С электронной почты, угадайте кого? Самого ИШат. Я не верил, что они будут писать мне такую чушь. Поэтому, подумал, что кто-то хакнул их аккаунт, либо создал эмулятор Unix подобной системы к ОС. Я прочитал сообщение и просто улыбнулся. Не каких официальных лиц, не каких условий. Это, тупо заявление, причём, чётко в лоб, без каких-либо пояснений. - Он глубоко вздохнул. - Ямин А(О)льрраб пишет: Ждущий смерти, приветствую тебя! Давай встретимся в святилище Мекке, чтобы решить все вопросы и определить судьбу Земли. Если, для тебя она хоть немного важна. Сделай доброе дело, окажи себе услугу. Ведь, придёт время, и ты предстанешь пред всевышним, как когда-то, уже трижды предстал перед ним я. - Сэм поднял глаза и тревожно посмотрел на Глэйсона. Тот широко улыбнулся.

 

- Как. Подожди! Его ник Ямин Ольрраб?

 

- Да. Именно так.

 

- Это же, на арабском, звучит, как Правая рука господня. - Даймок в недоумении посмотрел в экран к Сэму.

 

- Серьёзно? - спросил он, выключив изображение.

 

- Да что ты так напрягся? Сэм, ты удивляешь меня. Это всего лишь ник нэйм. Ты, чёртов учёный. Математик, в конце концов. Бог - это самое последнее, чего тебе стоит бояться. А уж его правую руку. Не смеши меня. Бога нет. А если он и есть, то пусть придёт и докажет это.

 

- Вообще-то, теоретически, бог может существовать. Не такой, как в писаниях, но всё же, ты не прав, мистер Даймок. Бог не должен доказывать тебе своё существование. Он не нуждается в твоей вере. А если и ты в нём не нуждаешься, то очевидно, он просто не входит в зону твоих интересов. Отсутствие интереса - ни есть отсутствие доказательства. - Сэм снял с себя верхнюю одежду и пошёл в сторону бассейна, что стоял под плоской, стеклянной крышей и стенами, в одном помещением, присоединённых к зданию лаборатории - большой террасы. Перед тем как нырнуть в воду, он обернулся назад и крикнул:

 

- Эй, адмирал! Вам не пора заняться службой, или вы теперь везде будите таскаться за нами? Если я и договорюсь о встрече, мы с Глэйсоном отправимся туда вдвоём. А лучше бы вообще одному. Ведь сообщение пришло мне.

 

- Рискуешь. Почему просто не отправишь туда свою копию? - пошёл к выходу Даймок.

 

- Ну, дак, Глэйсон пойдёт со мной, я же сказал. Я еду туда не диктовать свои условия. А, так же, как и сегодня, войти в курс событий. Думаю, что там люди более-менее цивилизованные, и нам даже не понадобиться снаряжение для побега. Возможно, я раскрою пару секретов их творческих успехов. Возможно дело даже не в Джузип. Ну, что остановился, иди уже, следи за нашим офисом. Если с ним что-то случится…

 

- То, что? – готов уже выйти за стеклянную дверь адмирал.

 

- Пойдёшь под трибунал, – плавает на месте Сэм. – У нас нет случайных людей. Не стоит забывать про свои задачи, мистер Даймок.

​

​

​

​

​

Угрозы с севера

​

 

14 сентября 2017, Пермский край

​

 

- Он такой необычный мальчик. - Женщина в красном пиджаке и брюках, сидит за столом престижного ресторана.

 

- Он больше, чем необычный мальчик. - Лысый мужчина, улыбаясь, осмотрелся по сторонам. Он доел свою порцию овощного салата и о чём-то задумался. - Как летят годы. Я уже не рад собственным дням рождения.

 

- О чём это вы имели ввиду, говоря, что он больше, чем необычный? - спросила женщина. - Рассказывайте, раз уж начали. За язык никто не тянул.

 

- Вы про Колю?

 

- Да, а вы про кого-то другого говорите? Я же вам рассказываю про Николая. Ему тринадцать лет. Учится он средне. Я бы даже сказала - плохо. Но, он очень способный парень. Просто родители за ним совершенно не следят.

​

- Типичная ситуация для бедных семей.

 

- Он не из бедной семьи. В том то и дело. Его родители, немного не дружат с головой. Они вполне состоятельны. Всегда был сыт, прилично одет. Хотя, одевался он конечно небрежно. Но, дорого одет. Заметно, дорого. Он ходил растрёпанный, но постоянно менял одежду. В общем, просто не следил за внешним видом.

​

- Как и большинство подростков в его возрасте. – улыбаясь, добавил мужчина.

 

- И всё же, какой-то он необычный. Он иногда играл с другими. Но, ему всегда было хорошо одному. Помню, как он оставался один в классе, сразу такой радостный становится, раскрепощённый.

 

- За это на него и пошла травля.

 

- Да. В подростковом возрасте нельзя выделяться. В этот период дети ведут себя, как звери. И, ничего ведь не сделаешь с ними. Попробуй только накричи на кого-нибудь. Самому дороже будет.

 

- Это точно. Я с ними скоро сердечный приступ получу.

 

- Ладно бы учились хорошо. А то, ничего не понимают и ведут себя безобразно. Я уже отказаться от седьмого класса. Если они сейчас позволяют себе такие выходки, что дальше будет? Конечно, довели парня. Он такой целеустремлённый. Первый раз такое вижу. Ему плохо даётся математика, но он просто жить без неё не может. Он любит всё то, что не понимает. Как-то у него всё наоборот. Мне это нравится. И он не просто стремится понять то, что от него требуется. Он вообще воспринимает материал, в том порядке, в котором хочет сам. Он может выучить ту главу, до которой мы ещё не дошли, но не знать уже пройденного материала. 

 

- А-а-а, по физике он так же, – отмахнулся рукой мужичок.

 

- Когда ему, что-то нравится, он не останавливается на подобных примерах. Он копает глубже и глубже. Производная, первообразная - это, вроде бы, просто и очевидно, но, он настолько подробно расписал их, что составил трёхмерные графические проекции. Проинтегрировал линейные и квадратные уравнения, из учебника, а после, сам начал составлять ряды последовательности. Выделял все участки по порядку, и интегрировал в разные функции. Нашёл какие-то странные формулы комбинаторики, говорит, что вывел сам. Я сама уже не понимаю, что он творит. Может, он записался на платные курсы программирования. Там чего-то нахватался.

 

- Через интернет что ли? Откуда в нашей деревне курсы программирования?

 

- Ну, а почему бы нет. Сейчас, через интернет люди высшее образование даже получают.

 

- Да брось, он только закончил седьмой класс. Тяга к знаниям у него есть. Даже страсть, я бы сказал. Но, вряд ли он вундеркинд. Я лично сверх способностей в нём не заметил.

- Наверное, потому, что он не уделяет время физике. У него есть способности. Я бы хотела с ним позаниматься отдельно. Можно натаскать его для олимпиады. Только вот, я его побаиваюсь, если честно. Однажды у нас была беседа. В их классе, мы пытались определить ребят, по желаемым профессиям и уклонам в конкретных знаниях. Все хотят быть, юристами, экономистами, технологами, инженерами. А этот говорит, буду работать самим собой.

 

- Нам нужно заполнить анкеты. Из регионального центра программа какая-то. Я им говорю, напишите, что-нибудь серьёзное ребята. Если даже не знаете. А он так и написал.

 

- Ну, он, имел виду бизнесменом, они же дети ещё, написали бы за них. – Мужчина хотел было допить бокал вина, но поставил его обратно.

 

- Да какие дети, в самом деле. Я же переспросила его. Может быть на себя? Понятно, все мы хотим работать на себя, а не на дядю. Надо уточнить свой род деятельности. В общем, он прямо во весь класс заявил, что его работа - это то, что он делает прямо сейчас. Его работа - это дышать, ходить, смотреть и слушать. Все засмеялись над ним, как обычно. Я говорю, так нельзя. Так живут только бомжи. За что тогда тебе будут платить? Всем ведь нужны деньги. Что пойдёшь грабить банки? Он встал с места и подошёл ко мне. А может я, буду производить новое программное обеспечение? Такое, где переменными будут не цифры, а вы и я. Я про себя думаю, что ты несёшь?  Конечно, мы может чего-то незнаем, но надо мечтать о реальных вещах. У нас школа с техническим уклоном. Да, он мог сказать что угодно, пойти в шоу-бизнес, или спорт. Куча вариантов. Никто бы и не обратил внимания. Я выбросила его листок и заполнила сама. Потому что он просто взял свои вещи и вышел из кабинета, вслед за другими, хотя я вообще-то никого не отпускала. Никакой дисциплинированности. Кошмар...

 

- У него было тяжёлое детство. Наверное, это слухи. Лично я не верю в это. Конечно, никогда бы не заговорил с ним на эту тему.

 

- Что с ним произошло?

 

- Пообещайте, что вы не будите разводить сплетни, потому, что это, скорее всего не правда.

 

- Хорошо, я буду молчать. Мне он уже как сын. Можете говорить всё, что угодно.

 

- Где-то, два года назад. Ему было одиннадцать... Он убил одного мальчика, на год старше его. В его первой школе. В посёлке, из которого они потом переехали. Это было крайне жестокое убийство. Я не знаю, что они не поделили, но детали убийства, якобы, даже в полиции, держат в строжайшем секрете. Чтобы не сломать судьбу мальчишке. Он надругался над убитым. Раздробив голову камнем, он вытащил мозг. Вырезал ему язык, оба глаза и яички. Затем, вставил яички в пустые глазницы. Глаза затолкал в анальное отверстие, длинной веткой дерева, которую, там же и оставил. - Открыв рот, женщина схватилась руками за голову. - Зря я это сказал. Поймите, в любом случае, он не опасен для общества. Даже если это правда, во что, я не советую вам верить, он прошёл через кучу психологов и психиатров. С ним, якобы, в тайне, занимались даже зарубежные учёные - психологи. И они не выявили абсолютно никаких отклонений. Если, конечно, сам факт случившегося не считать за отклонение.

 

- Вы только что перевернули мой мир. Я не знаю, смогу ли, я после этого вообще относиться к нему, как к человеку.

 

- А если бы я не рассказал, то смогли бы? - в ответ женщина просто вздохнула. Мужчина засмеялся. - Это шутка была. Шутка! Вот она, человеческая предвзятость. Да, нам с вами, Мария Львовна, никогда не стать учёными. Так и останемся преподавать в школе. Эти люди живут по своим законам. По законам, где нет запретов. Ведь не даром говорят, что между тупой и гениальной идеей, почти нет никакой разницы. И я думаю, у Николая очень большое будущее. Он найдёт себя в жизни. Помяните мои слова.

 

            Констант разваливается на глазах. Нет никого, кто мог бы остановить это. Две враждующие касты сегодня, и та сплочённая группа, что была в довоенный период, кардинально отличаются. Сэм действительно верит, что объединившись с советом директоров, и беженцами старой команды, они не просто расширили бы сферу влияния в Джузип, а стали бы независимы от неё вообще. Однако, это лишь его мечты. Большинство управленцев, предпочитают остаться под эгидой внеземной корпорации. Сейчас, в команде Сэма осталось очень мало людей, которых он считает, как равных себе в области программирования. Их, буквально, можно пересчитать по пальцам. В былые времена, его одногодка, семнадцатилетний гений Цзума, был наставником и лучшим другом. Бимбо, Хоил, Рики, всех и не перечесть. Их интересы полностью совпадали. Их цели были глобальны. Казалось, ни что не могло остановить их тогда. Они, как губки, увлечённо впитывали знания, будто них не существует границ. Не сегодня - завтра, этот мир принадлежал бы им. Однако, жизнь распорядилась иначе. Когда начался конфликт между властями США и Констант, Цзума, предупредил всех, что это уже не остановить. Они не готовы обороняться от государственных силовых структур, и он предложил совету директоров два варианта: залечь на дно и создать мощную армию, в виде замаскированных сотрудников охраны и других служебных структур. Второй вариант, они могли пойти на сделку с властями, образно продаться им, внедриться в управленческий аппарат, и поставить туда своих людей. Однако, времени уже не было. Конгресс не стал долго церемониться, и быстро перешёл к действиям. Один за другим, офисы штурмовал спецназ, несмотря на умоляющий призыв к диалогу со стороны Констант. Когда остался последний офис в Сан-Хосе, Цзума принял решение скрыться и покинуть свою должность. Он обещал, однажды, человечество поплатится за то, что отторгало Констант. Вместе с ним, ушла целая куча народу, незаменимых для компании людей. Возможно, они ушли с ним, а возможно все разбежались, кто куда. Они, предупредили своих близких, чтобы те не пытались их искать. Тем временем, человечество полностью доверилось руководству Устойчивого Альянса. Они разожгли полномасштабную войну с ИПО и Констант одновременно. Терпение окончательно лопнуло, когда Цзума начал терять своё триллионное состояние, от четверти, принадлежащих ему акций. В нём пробуждалась какая-то ненависть. Поначалу это было в шутливой форме. Хотя у него, как и у всех особых интеллектуалов, никогда не отличишь, где шутка, а где, правда. В их команде с улыбкой относились к серьёзным вещам и строго могли воспринимать шутки. Однако, постоянные разговоры на эту тему начинали вызывать подозрения. В своих ненавистных шуточках, Цзума, постепенно переключался на всех людей. Сам, родом он с Уральского Эмирата. И он вот уже прошли долгие пять лет, как он покинул нашу команду. Не исключено, что именно он стал кровавым лидером Диа Мусперини. Сэм старается не задумываться на эту тему. Он никогда не думал плохо о своём друге, и даже в мыслях не допускал, что однажды Цзума станет его врагом. Ну, это просто невозможно. Поэтому, он до последнего, внушает себе, что все его бывшие напарники просто вышли из большой игры. Ведь он даже не знает, живы ли они.

 

Сегодня ветреная, пасмурная погода. Даймок нервно зашёл в комнату к Глэйсону. Скорее даже ворвался, будто к себе в дом. Тот стоя играл в какую-то компьютерную игру - имитацию реальности, и не видел ничего вокруг происходящего.

 

- Глэйсон! У меня есть важные новости. - Стоя сзади, он похлопал его сбоку по плечу. Затем посмотрел в его глаза, и поводил ладонью возле лица. Глэйсон не видел его. – Эй, выключай свою грёбаную игрушку. Ты так похож на сумасшедшего. VR-линзы уже устарели, да? - Тот быстро махнул по воздуху, пальцем нарисовав, какой-то знак, обернулся к назойливому адмиралу. Высокая чёрная стойка, что держала его в воздухе, расстегнув крепления, спустилась вниз.

 

- А то ты не знаешь? - спокойно отреагировал парень.

 

- Да мне вообще плевать на компьютерные игрушки. В курсе сегодняшних новостей?

 

- Нет. Я не особо слежу за ними.

 

- Так зайди же, в чёртов интернет! Сегодня все заголовки пестрят одним и тем же. Я покажу тебе одну видеозапись. Это Диа Мусперини. Он отправил видеообращение... Это просто взорвало головы всему Центру Сопротивления. Это ввело в ужас всех людей, а в частности жителе Нью-Йорка.

 

- Ну, что там случилось? - Глэйсон смотрит в экран к Даймоку, который уже включил видео, но затем поставил на паузу.

 

- Короче, дело вот в чём. УЭ, сегодня провели какой-то парад. В определённое время года, они проводят его каждый день в течение недели, отдельно в каждом городе их государства. Сегодня был первый день. Парад прошёл в столице Аль-Кунбаде.

 

- Давай на стене посмотрим. - Глэйсон включил большое изображение, идущее вровень со стеной. Там высветился прямой эфир, одного из самых популярных интернет каналов, принадлежащих правительству УЭ. На этом сайте, чем-то схожего с YouTube, в первую очередь, показываются видео, с открытыми комментариями и численностью зрителей, в данный момент.

 

- Включай самую первую! - выставил глаза Даймок. – Семнадцать миллионов аккаунтов, в прямом эфире! Сто семьдесят три миллиона просмотров за восемь часов. Такого я ещё никогда не видел. - Глэйсон нажал на кнопку воспроизведения, через свой гаджет. Профессиональная съёмка, с нескольких ракурсов, шла в высоком разрешении. В самом углу экрана, написано латинскими буквами - "повтор трансляции". – Самый популярный клип Кена Шелдара, даже за сутки столько не набирал, - до сих пор не может прийти в себя Даймок.

 

- Это уже повторение, - спокойно смотрит Глэйсон. - Представляю, сколько людей смотрели это в момент трансляции. И кстати, это же личный канал самого Диа Муспирини, насколько я понимаю.

 

- Это канал всей его шайки. Добавь звук. Скоро он будет говорить. Его речь заставляет сойти с ума, - Даймок внимательно уставился в огромный экран. Глэйсон прибавил звук. Съёмка продолжалась, то сверху, с воздуха, то с боку. Наконец по дороге поехала шеренга, из трёх огромных внедорожников, на крыше центрального, на длинном шесте, развивался флаг УЭ, белый, в жёлтую полоску, с арабским символом всевышнего справа и красным гербом с медведем Пермской области, слева. На крыше второго, на коротком шесте, развивался флаг Оазиса Аль-Макка, в серо-зелёные треугольники, а на крыше третьего - флаг Оазиса Прокажённых, в красно-коричневые треугольники. P.S. Оазис прокажённых расположен на месте захваченного города Сан-Диего, в Калифории, там производят программную структуру и оборудование для крематориев Аль-Макка. Официально, они всё ещё являются частью США, но в реальности, контроль южной Калифорнии вдоль всей границы с Мексикой полностью потерян. За броневиками вышла длинная колонна солдат. В первом ряду, из семи человек, не маршировали, а шли свободным шагом, одетые, как боевики, в голубом камуфляже, бородатые мужчины. Тёмно-зелёные береты, с красными значками УЭ. В руках, они держали длинные кровавые палки. - Это настоящий беспредел. - Даймок приоткрыл рот и вытянул голову поближе. - На палках, у боевиков, одеты только что отрубленные человеческие головы. Алая, всё ещё свежая кровь, отблёскивала от солнца. Безжизненные головы, туго сидят как шашлык на шампурах. Да ещё и не как попало. Они противоположно направлены друг другу. Одна голова насажена глазами кверху, другая, которая пониже – глазами книзу. И так чередуются все остальные. - Это твою ж мать показывают детям! – грызёт ногти адмирал.

 

- Ну почему сразу детям - успокаивает его Глэйсон. - Это смотрит тот, кому это интересно. А вообще, дети те ещё любопытные засранцы. Они сами найдут всё, что захотят. По себе помню. Первые порнухи смотрел ещё, когда помпончик не стоял. Ну, ты понимаешь.

 

- Не хрена не понимаю. Блин, парень, я с восемьдесят девятого года. Моё детство было без интернета. Смотри, что это? - Марширующие в голубой экипировке люди, прошли вдаль улицы. За ними, в дали, ехали, какие-то маленькие, узкие хреновины. Как оказалось - это мотоциклисты. Они медленно ехали на одном заднем колесе, стоя на дыбах, почти под прямым углом.

 

- Они ещё и цирковое представление тут устроили, – поразился Глэйсон. Это очень необычные, блестящие байки, похожие на драгстеры. Колёса подсвечиваются синими полосами, в разных ракурсах, по-разному меняя световую гамму, а заодно и сами узоры. Одним словом, это какие-то бластеры, продолговатые, двухколёсные ракеты, с низким расположением руля, не у края, а где-то ближе к центру этой махины. Основной окрас, супербайков - это золотой, чёрный и красный цвет. За рулём сидят непонятные типы, в сплошных, разноцветных комбинезонах и белых масках, закрывающих, лишь лицо. Внезапно, они начали вертеться вокруг своей оси. Затем менять угол наклона, то сбавляя, то наращивая скорость. Наконец, их широкие задние колёса, просто начали резко сжиматься по бокам, в характерный овал, слегка выстреливая самим мотоциклом, по инерции, словно резиновым мячиком вверх. Это выглядело забавно. Они подпрыгивали и приземлялись на то же колесо. Другие просто зависали вверху, и продолжали плыть по воздуху, в двух-трёх метрах над землёй. За этими мотоциклами, маршировала колонна уже профессиональных солдат, одетых в бежевую, арабскую униформу. Это каратели. С виду, обычные люди, без сверхспособностей. Длинные рубашки, до колен и высокие, того же цвета берцы. В их руках ни обычные автоматы, как у прошедших только что перед ними боевиков, а какие-то громоздкие, на вид железные конструкции, опять же, в цвет обмундирования, из множества деталей, но без проводов. Эти штуковины, прицепленные только к правой руке, и тянулись от локтя, до самых кончиков пальцев. На головах этих типов одеты ужасные маски, с разными выражениями лица. Они изображали все возможные гримасы, выражающие человеческие эмоции, типа неестественного испуга, сильного удивления, дикой радости и так далее. Теперь камеры показывают каких-то, очевидно важных персон местного управления. Крупным планом, пятерых человек, идущих по небольшой площади, вдоль дороги, по которой движется строй. Трое из них, стояли лицом к демонстрационному параду и гордо смотрели на него. Все эти люди, мягко говоря, странные. Точней их наряды. Один из них одет, будто в национальный, еврейский костюм. Чёрная шляпа, смокинг с галстуком, и торчащие по вискам, косички, тянущиеся до плеч. Другой, выглядел, будто сказочный волшебник. На его голове одета, чудная круглая подушка, с огромным фиолетовым бриллиантом посередине, в виде намотанного в несколько слоёв шарфа, наверное, чалма факира. Вверху, высокий, конусовидный, серебристый колпак. На тело накинута длинная мантия, голубовато-жёлтого, блеклого оттенка. Она тащилась за ним по земле. Его пышные рукава, полностью закрывали руки, расширяясь внизу гораздо сильнее, становясь более объёмными. Два других человека, одеты в арабскую национальную одежду. На головах длинные бардовые куфии, затянутые не ободком, а чёрными коронами, с высокими, тонкими изогнутыми стержнями. Их длинные, до самого пола рубашки, были чистого, бежевого цвета. Заострённые носы, смуглая кожа и карие глаза. Это были настоящие арабы. На плечевой части левой руки, бросаются в глаза хоть и небольшие, чёрно-голубые флажки, как вшитые прямоугольные значки, с перевёрнутым равносторонним треугольником внутри. Сверху, противоположного, голубого тона, красного конца внизу, и вверху цифры 010011. Это вовсе не флаг ИПО. И не даже не УЭ. Непонятно, что это такое. Рядом шёл, и о чём-то с ними говорил, последний человек. Одетый, более-менее обыкновенно. На его голове, сидит модная, оранжевая кепка, усыпанная блестящими, заострёнными железками. Ярко-жёлтый козырёк, повёрнут полу боком. Полностью чёрное лицо, закрывают, ещё более чёрные, широкие очки, с голубой оправой. Лёгкая серая кофта, белые широкие шорты, и голубые, высокие кроссовки. На плече его правой руки одета красная повязка УЭ. Он, улыбаясь, продолжал что-то рассказывать одному арабу в красном. Подойдя к двум мужчинам, стоящих лицом к параду, одетых, уже в те самые супергеройские, яркие доспехи, они остановились. Эти двое, видимо руководили строем. На людей они тянули с трудом, больше смахивая на складных роботов трансформеров, со множеством сегментов и человеческими головами. Их стальные, на вид тела, состояли из крошечных деталей и механизмов, скреплённых между собой. Они повернулись к только что подошедшим людям и слегка наклонились. Согнув левую руку в локте, не прижимая её к телу. Затем сильно растопырили пальцы рук. Так они оказали приветствие. Мужчина в еврейском одеянии, улыбнулся им в ответ и сделал точно так же. Его зубы, оказались ярко-фиолетовыми. Более того, его клыки, слишком сильно выпирали, как у вампира. На его глазах, прозрачные очки, с маленькой, круглой оправой. Он что-то сказал тому мужчине в кепке, с чёрным лицом. Но, несмотря на то, что их показывают в упор, не было слышно ни слова. Хотя посторонние звуки, такие, как шаги, смех и даже шорканье одежды, чётко передавались по записи. Скорее всего, дело не в микрофоне, а в намеренной заглушке разговора. Наканец, они закончили болтать и повернулись лицом к параду. Тем временем, по дороге уже не маршировали люди. Мало того, что они шли, так, как хотели, почти половина из них просто летели по воздуху.