Но, этот сильный стук, не помешал пробиваться отдалённым шумам, другой приближающейся толпы. Нахмурившись, верховный жрец смотрел вдаль. Оглушительные удары гонгов и барабанов, разносилась на полгорода. Люди хором скандировали неразборчивые слова, повторяя их вновь и вновь. Спрыгнув, с вершины храма, к своим друзьям, Сальсырель, поспешил поинтересоваться этим незапланированным интересным событием.

 

– Разве, главное сегодняшнее мероприятие, не у Бинрабан, а возле башни времени? – не глядя в лица своих подданных, недовольно спросил он. Жрецы, ничего не сказали. – Вы хотите, чтобы я вот этими руками, лично закинул вас в крематорий Шадаха?

 

– Нет, мой повелитель, – испуганно ответили они.

 

– Что они кричат? – делает вид, что не слышит, верховный жрец. – Заткните их, убейте, разгоните. Сделайте что-нибудь.

 

– Сальсырель, уходи!! – Бум!! – Сальсырель, уходи!! – Бум!! – Сальсырель, уходи!! – Бум-бум-бум-бум!! бум!!... Бум!!... Бум!!... Бум!!... Бум-бум-бум-бум!! Толпа демонстрантов, яростно рвётся к башне Бинрабан. Их в два раза больше, чем людей на площади, но, у них нет лидера. Солдаты, вытянулись в длинную шеренгу, кольцом, защищая подступ к храму. Они вынули свои мечи, отмахиваясь от бешеной толпы, которая вот-вот раздавит их. В руках людей были множественные плакаты, с антиправительственными, унизительными лозунгами. Изображения человеческих лиц, с заклеенными ртами, зачёркнутые знамёна первого духовного уровня и многое другое. Женщины в нижнем белье, публично сжигали свои длинные, не ушитые, как мешки, чёрные платья, напоминающие, паранджу, прописанную для обязательного ношения, новой конституцией «учения Сальсыреля». Мужчины, в первых рядах, были вооружены. Они обнажили свои клинки, и набросились на воинов, прорвав оцепление, за считанные секунды. На противоположной стороне площади, стояла армия Сальсыреля. Она пошла вкруговую, отступя на один квартал, чтобы ударить прямо в тыл, обезумевшей толпе. Тем временем, в первой толпе, которая кружилась вокруг храма, началась неразбериха. Сбив общий ритм, образовались множественные столкновения. Пошла давка. Сотни людей оказались под ногами других. Со временем, народ возле храма, начинал присоединяться к забастовке. Устроив настоящий ад, люди готовы сравнять Бинрабан с землёй. Сальсырель знал, что среди этого стада смертных, есть такие же, как он. Его поджилки затряслись. Плотно сжимая губы, он схватил своих приближённых и выбросил вдаль, к башне времени, к основной концентрации буйной толпы. Злобно скорчив лицо, он развернулся и пошёл прямо в стену храма, пробив её насквозь, даже не ударив её, а просто двигаясь. Блоки, вылетели, как пыль, а по зиккурату пошли трещины метров на десять. Скрывшись, где-то в башне, верховный вождь не собирался бежать, но, он и не хотел попадаться никому на глаза. Ему было стыдно. И, он в ярости. Со сверхзвуковой скоростью, он, ракетой вылетел из вершины башни, пролетев сквозь крыши, не повредив её, как призрак. В полёте, вырвав одной рукой, символ Эбек, он бросил его прямо в толпу. Гигантская, стальная конструкция, весом около тонны, размозжила сразу семерых человек. Зависнув в воздухе, метрах в пятидесяти над башней, он был в состоянии эффекта. Ничто не могло остановить его. Он знал, что мог всех этих ползающих людишек, запросто раздавить, как муравьёв. Но, это ни то, к чему он стремился. Не то, чего он хотел. Он хотел признания, трепета и уважения. Это настоящий плевок в его душу. Верховный жрец просто внутренне растерзан, уничтожен, истощен. Наконец, гвардия Сальсыреля, добралась до виновников переполоха. Поджигая огнемётами, со спины, они заживо палили людей, которые в ужасе падали и катались по земле, пока их кожа полностью не обуглится. Демонстранты, явно не ждали такого ответа. Разбегаясь по сторонам, и визжа, как свиньи, они привлекли к себе внимание людей с центра площади. Тем временем, с пересекающейся улицы, подошла царская пехота. В составе трёх тысяч человек, они безжалостно резали недовольных, медленно продвигаясь к дворцу «трёх небоскрёбов», который, так же располагался на площади, между Бинрабаном и башней времени. Сам Рифт, находился в своих палатах, с ужасом наблюдая за происходящим из окна. Он знал, эта толпа жаждет и его смерти. Спустя два часа, всё закончилось. К счастью, для власти, переворот не удался, но к её ужасу, попытка была, а значит, теперь придётся жить в страхе. В страхе перед собственным народом. Вдруг, силовики перейдут на их сторону? Что же тогда? Царь рассуждает сам с собой, сидя на велотренажёре в спортивном уголке обеденного зала. У Наруса был только один выход, чтобы искупить свою вину перед людьми. Он должен изгнать Сальсыреля и казнить его. Но, как это сделать, когда верховный жрец, обрёл дар бесконечных сил? Его не смогут одолеть даже сказочные персонажи из комиксов, куда уж до него обычным людям. Даже, если его стравить с такими же, как он, заражёнными гифами, в ходе безумной битвы, они разрушат весь город! Проблему надо решать умственно, головой. Благо, Сальсырель, пока что в здравом уме, и, наверняка сам осознаёт, что наделал кучу ошибок. Ему отведено два месяца, и это слишком много, учитывая, с каким размахом, он начал воздействовать на всё государство. Глобальные перемены – естественный процесс для Вайелона, но только в положительную сторону. Накладывать запреты, всегда болезненно для общества. Это как, гладить хищника против шерсти. Запреты, вводить нужно потихоньку, либо вообще не вводить. Как говорил ещё царь Ормон, «запрет – удел слабого правителя». И, он прав. Абсолютным монархом можно быть и в мире, где всё разрешено. Главное, народ, должен думать, что он свободен. Нужно воздействовать на народ, непонятными для него, более сложными приёмами. Так, как мы и делали раньше, как написано, в книге жизни. На площади, погибло около семисот человек, раненных более тысячи. Это настоящий кошмар. Что же сказать людям? Как вообще, после этого, показываться у них на глазах? Как бы я хотел избавиться от Сальсыреля. Его ненавидят все. Даже собственные жрецы живут перед страхом его гордыни. В любом случае, сейчас он бежал из города с позором, в Бирхаттен. И, в этот раз, не на гигантских рыба-мамонтах, как ему, наверное, хотелось, а просто улетел по небу, вытянув руку вперёд сжатую в кулак. Хотя нет, это уже перебор. Он просто улетел, оставшись незамеченным. После недолгих раздумий, Рифт решил, отправиться в Рохвем, чтобы подробно обсудить произошедший инцидент с диктатором-неудачником. Узнать, что Сальсырель задумал, и, исходя из этого, принять дальнейшие решения.

 

             Верховный жрец встретил царя подавленным. На удивление Рифта, он вёл себя адекватно и рассудительно. После долгих уединённых разговоров, они пришли к соглашению. Эксперимент Сальсыреля провалился. Его мечта растаяла. Он попросил Наруса лишь об одном. Чтобы он больше никогда не возвращался сюда. Чтобы, в ближайшие месяцы, никто не ходил в святилище Бирхаттен. Жрец заперся в своем величественном храме, изолировавшись, от окружающего мира, до конца своих дней. Для царя, всё повернулось, как нельзя лучше. Теперь, когда, Сальсырель ушёл, он мог выдворить всех его приспешников. Он мог перестроить государство на свой лад, и, в угоду народа, дать им всё, чего они хотят. Нарус, почувствовал, что правительство, которое, никогда не было ему подвластно, сейчас, по его воле, сможет полностью зависеть от него. Такой расклад, не то чтобы радовал, ведь, Рифт, не деспот, а справедливый человек. Ему, нужно было развязать руки, лишь, на определённое время. На время, чтобы вернуть своего старшего сына, который, хоть и был изгоем, но по уму превосходил остальных братьев вместе взятых. Чтобы, в очередной раз, простить ему все грехи. Что бы он ни натворил, позволить ему искупить вину, и стать наследником Филзас. По прибытию в Вайелон, царь чувствовал себя раскованно, несмотря на то, что ситуация до сих пор не в его пользу. Но, Нарус довольно хитёр. Он воспользовался своим глубоким воображением, и выдумал замечательную историю, в которой единственным воплощением зла, был именно Сальсырель. Звучала она, примерно так: В симбиозе с нейросетью мицелия, верховный жрец, обрёл бесконечную силу, и взял царя в плен, сделав его своей марионеткой. Он выдвинул условие, с которым нельзя было не согласиться. Либо, чудовище будет править государством, либо оно уничтожит его. И, когда, терпение людей достигло предела. Когда они показали, своё истинное отношение к зазнавшемуся жрецу, царь не выдержал унижений своего народа, и, набравшись смелости, изгнал безумного монстра, в человеческом обличии. Тот заявил, что, хотя бы, заберёт себе прекрасный Бирхаттен. Но, царю, не понравилась эта идея, и он отправился к нему на битву. В ходе долгой, неравной схватки, Рифт одержал вверх над Сальсырелем. Сжёг его в чёрном пламени смерти, вечном огне, появившемся там внезапно, по божественно воле. Интерьеры храма сильно пострадали. Поэтому, пару месяцев, там будет идти ремонт, и ходить, туда не следует. Не все слуги верховного жреца, закрепившиеся у власти, были плохими людьми. Поэтому, Нарус распустил палату старших жрецов и посадил их в совет старейших. Совет мудрейших, на половину, избран, из числа старого состава, а на половину, из нового, более преданного царю. Туда вновь входила его жена. Младших жрецов изгнали, вместо них вернули мекров, народных избранников. Оракулы, остались служить Бинрабану, в качестве обычных жрецов. Они привлекали людей своими инопланетными телами. Знамя Эбек сняли с вершины храма, но зиккураты не обрели все свои духовные уровни, как прежде. Теперь, их стало всего три. Языческий, самый нижний этаж, бог единый воплоти, следующие три этажа, и, бог единый бесплотный, самые верхние этажи. Учение Сальсыреля, отменили. Вернули учение Селима. Нарус готовил свой народ к апокалипсису. Он верил, что гифы, уничтожат их, так же, как нахмау. И, какого же было его удивление, когда по происшествию двух, трёх, и, даже, четырёх месяцев, из всех заразившихся погибли лишь единицы. А вот Сальсырелю не повезло. Он умер, как и предполагалось, даже раньше, через полтора месяца, освободив храм, и скинув с Рифта тяжёлую ношу лжи. Это разожгло в царе новый огонь. Надежду, на будущее. Тёмное прошлое, можно забыть, несмотря на то, что ему ещё долго приходилось возвращать своё былое уважение. На это ушли годы. Но, царь умел играть в долгую. Он, предпринял более десяти попыток, похода на восток, и все они были провальные. Его экспедиторы, не знали куда идти, и как справиться с ограничением восприятия, на далёких землях. Однако, они были наделены сверхспособностями. Ни жажда, ни голод, ни звери небыли страшны им. Сначала, они искали скрывшихся изобретателей в приграничной зоне, потом, вышли на территорию современного Ирана. Затем, идя вдоль берегов Персидского и Оманского залива, они дошли до южного Пакистана и даже Индии, но безуспешно возвращались обратно. Царь, не собирался сдаваться в своих поисках, тем более теперь, спустя пять лет, когда он заразился мицелием. Он был рад, как будто заново родился.

 

                    Вайелон затормозился в развитии. Без команды НРЦ, которые являлись двигателем прогресса, ничего не меняется. Но, менять особо и нечего. Город и без того цвёл в своём неистовом многообразии шикарной архитектуры. Нужно было всего лишь поддерживать, обслуживать эту красоту. Жизнь кардинально изменилась. И, не сказать, что в плохую сторону. Мицелий Двундо и Полихор продолжают соперничать. Только теперь, дела развиваются иначе. Раньше, в долине Шелбера и Рохвем, все люди были заражены полихором поверх двундо, убивающим их несовместимыми мутациями, за считанные недели. Эти мутации, создавались в результате непрерывной борьбы за тело хозяина, между двумя независимыми нейросетями. Сейчас же, всё поменялось. Двундо и Полихор, больше не вживаются поверх друг друга. Они вселяются в чистые людские тела выборочно, и лишь единожды. Такой симбиоз очень слабый, и люди, заражённые отдельно Полихором, и отдельно Двундо, не имеют таких фантастических способностей, как те, которые были заражены ими обоими единовременно. Зато, теперь, люди, подхватившие гифы, не умираю за два месяца. Возможно, они не умирают вообще. Проверить это пока не представилось, ведь, с момента начала первых заражений, прошло всего пять лет. И, за эти пять лет, можно сделать один нескромный вывод. Народ больше не стареет. Они не изменились, ни капли, хотя, их здоровые соотечественники, за этот же промежуток времени, изрядно истаскались. Грибковой нейросетью окутана, всего третья часть города, от общего населения, из них, подавляющее большинство, заражены Двундо. Лишь, десятая часть, заражена Полихором. Как люди узнают, кто и чем, конкретно заражён? Это определить невероятно легко. Оказывается, болеющие имеют совершенно разные симптомы. Отличные друг от друга навыки и способности. Того, кто подвержен внедрению Полихора, можно узнать издалека. У него становится неестественно бледная кожа, как у покойника. Лицо стареет, уродуется, но не до безобразия. Мешки под глазами, наливаются синим цветом. Сами глаза, у разных людей, могут быть разными. У кого-то, полностью белые, а у кого-то чёрные. Полихор потребляет плазму крови быстрее, чем успевает вырабатывать. Из-за этого, люди испытывают настоящую жажду крови, как кровососы. Им необходимо, хотя бы один стакан крови, в день, чтобы нормально функционировать. Если кровь не пить целую неделю, начнут трястись руки, как от сахарного диабета. Слабость, тошнота, головокружение. Ещё через неделю, пальцы конечностей почернеют, начнётся гангрена. Из плюсов, сила, и выносливость, превосходящая человеческую в пять раз. Обострённые чувства. Зрение, обоняние, слух, развиты просто нереально. Можно пользоваться телепатией. Читать мысли окружающих. Ходить по стенам, и самое главное, перевоплощаться в других людей, или даже, зверей, но, только одного размера, не меняя общей массы и объёма. И, не обязательно превращаться в кого-то. Можно, лепить из своего тела, собственные образы. Стать нестандартным художником, где кисть есть воображение, а холст – собственная, пластилиновая тушка. И всё же, человек, с гифами молодого Двундо, обладает рядом серьёзных преимуществ, перед человеком, заражённым стареньким Полихором. Во-первых, Двундо уже давно поглощал нахмау. Начиная ещё предками Шадаха. Поэтому, он довольно опытен в этом деле, и выработал максимально эргономичный симбиоз. Во-вторых, мицелий не делает своего хозяина зависимым от чего-либо, тем более от крови. Люди, с гифами Двундо, могут вообще никогда не пить, не есть, не спать. Они выглядят, совершенно обычно, без каких-либо внешних последствий или дефектов. Их чувства, так же равномерно сильно обострены. Сила, реакция и выносливость, немного уступают Полихоровым гифам, зато интеллект, повышается примерно в десять раз, от начального. Они не могут трансформировать свои тела, и даже не могут бегать по стенам, что довольно грустно, особенно для детей. Но, дети, практически не подхватывали мицелий. Нейросеть тщательно изучила человеческую физиологию, и теперь научилась отбирать более подходящие, изначально здоровые тела и крепкий разум. Именно поэтому, по пришествию целых пяти лет, заразилось всего треть населения. Остальные две трети, женщины, дети, и всякие доходяги, попросту не подходят. Ожидая своего часа, люди мечтают подхватить волшебную болезнь, называя её божественным даром, не важно, Полихор это или Двундо. Они молятся днём и ночью, пьют разные отвары, совершают болезненные трапезы, всерьёз пологая, что так, смогут обрести гифовый дар. Появились даже разные мошенники, из числа заразившихся, естественно, которые, под видом колдунов и магов, продают разные травы, книги, украшения, одежду и другие аксессуары наивным простакам. Мол, им помогло, поможет и остальным. Стража, старается пресекать наглых обманщиков, желающих навариться на бедных людях. Царь Нарус, заболел, уже давно. Тогда ему было сорок семь лет. И, это довольно преклонный возраст, для выбора мицелием своего сосуда. Не удивительно, что в Рифта вселился именно Полихор, который не так быстр, как Двундо, заразивший за пару месяцев, после начала эпидемии, почти всех молодых, здоровых людей. Большого выбора у Полихора уже не осталось, и, численно, он сильно отставал от своего конкурента, поэтому выбирал жертв из того, что есть. Лучших из худших, так сказать. После заражения, Нарус начал чудить. Он создал первый в городе патент на образ, в котором он выглядит. Сутками на пролёт, он стоял перед зеркалом у себя во дворце, экспериментируя с внешностью. Ему так понравилось то, что у него получилось, что он не захотел, чтобы этот оригинальный стиль кто-либо копировал. Этот, новый стиль придавал ему максимальной индивидуальности. Так, что любой прохожий, увидав его, на горизонте, сразу узнает родного царя. Образ его был довольно прост, но запоминающийся. Бледное, ровное, без единой морщинки, человеческое лицо. Чуть более вытянутый подбородок, чем раньше, подчёркивающий овал лица, и чуть более ровные скулы. Тонкий нос и большие глаза. Глаза он сделал разного цвета. Один белый, другой чёрный. Густая борода, так же с одной стороны чёрная, а с другой белая, только на противоположных глазам сторонах. Вздутые посинения под глазами почти не видны, но полностью избавиться от них, у него не получилось. Царь отдал весь свой гардероб нищим. Ибо он ему больше не нужен. Теперь, одежда на его теле, может появляться сама, какую он пожелает. Свои длинные вьющиеся волосы, он сложил в сложную причёску, из чёрно-белых дредд, свёрнутых на голове, в форме цветка, наложенных друг на друга слоями, торчащими по сторонам полукольцами. Причёску эту, ему делала жена, которая, к слову, так и не заболела мицелием, и вряд ли уже заболеет. Кмагам, уже пятьдесят лет, и это объяснят, почему грибок обходит её стороной. Из детей, заразился только младший сын Голем. Он подцепил Двундо в прошлом году. Почему, остальные так никто и не заражаются, это загадка. Мекина, Микхад и Катар, здоровые молодые люди. Ни Полихор, ни Двундо не решается в них войти. Царь уже начинает волноваться, что однажды увидит забвение своей жены, и самое ужасное, своих детей.

 

                      С преображением телесной жизни, преобразилась и культурная среда. Жители почи-тали старые традиций, но за последнее время, ввели бесчисленные новшества. Теперь, перед людьми появилось слишком много соблазнов. Бороться с этими соблазнами невероятно сложно, особенно Полихоровым гифам. Не всегда удаётся купить сырое мясо, и, иногда, приходится самим выходить на охоту. Прямо, на улицы города. Прямо, как в детских сказках об оборотнях, у Полихоровых больных могут вытягиваться лица, как у хищников, а глаза наливаться кровью. Учитывая способности их тел, они могут сделать себе длинные, редкие острые клыки, покрывающие обе челюсти от края до края. Удлинённые конечности, да, что там вообще мелочиться, если они способны поменять свой пол по желанию, а после, вернуть его обратно. Таким опытом, люди предпочитают не пользоваться. Он вызывает некоторую неприязнь. Только представьте, оставаясь в своём собственном сознании, вы начинаете чувствовать своё тело, совершенно иначе. Начиная возбуждаться от самих себя. Им больше не нужна одежда. Они могут создать её из собственной кожи. Легко эмитируя совершенно любое искусственное одеяние, которое, воистину ничем не отличается, от настоящего. Такая способка, больше по нраву женщинам, которые не в состоянии позволить себе, купить дорогие платья. Создавая самые изысканные наряды, что только могут прийти в голову, не надо платить денег. Разве не весело? Туфли, на высоких каблуках, усыпанные стразами, шляпы, напоминающие золотые короны, с изумрудными вырезами, в виде языков пламени, плащи, рубашки и мантии. Всё это чудо – часть вашего тела. По началу, очень непривычно, чувствовать свою одежду. Например, у вас внезапно, может зачесаться подошва обуви, словно это пятка. Рукава способны закататься сами собой, когда вы чихаете. А, если порвать свитер, из него побежит настоящая кровь. Ощущения будут не из приятных. Всё равно, плюсов гораздо больше, чем минусов. Тут и сравнивать глупо. Данный навык, так понравился людям, что они создали первый модный дом, с показами, как на подиуме, задавая тренды, всему населению. Но, люди, под влиянием Двундо и совсем незаражённые, не могли так генерировать одежду из собственного тела. Им оставалось лишь завидовать, или же, радоваться за своих соплеменников. Преступный мир в Вайелоне процветает. Он укрепился и обрёл неистовую мощь. Теперь, бандиты, не просто размахивают кинжалами, возле прилавков бедных стариков. Теперь, они покушаются на самые высокие ценности. Почувствовав свою силу, ублюдки запросто стали справляться с целыми отрядами обыкновенных воинов. Поэтому, царь решил создать отдельные виды войск, число которых, входили люди, преимущественно под воздействием Полихора. Он поил их сладкой кровью. Целыми бочонками крови, из свежевыжатых антилоп. Вообще, Нарус, как можно больше заражённых, перетягивал в число солдат пехоты и разведчиков, обещая им все возможные привилегии. Даруя собственное жильё за городом, и обширные земельные участки. Правительство, стало придерживаться политики, постепенного выселения больных Полихором за стены Вайелона. Беда в том, что в последнее время, жажда крови, неумолимо, заставляет даже самых искренних и безобидных людей, средь бело дня идти на преступления. Впиваясь в глотки любого, кто попадётся на их пути, кроме, себе подобных, так, как плазмы, у них всегда мало. Их жертвами, зачастую, становятся обыкновенные люди, потому что заражённые Двундо, могут дать отпор. Некоторые, сами осознают свою опасность для общества, и добровольно покидают город, уходя в глухие джунгли. Но, большинство, привыкло к роскоши развитой цивилизации. Они не хотят переселяться в деревни, несмотря ни на какие льготы. Очевидные намёки Рифта, на изгнание опасного населения, становятся всё более радикальными. Людей под воздействие Полихора, начинают преследовать и притеснять. Им запрещается находиться в местах общественных скоплений, дольше одного часа. Запрещается гулять по ночам. И, вот сейчас, простой народ требует уже, запретить им посещать Бинрабан. Якобы, они являются демонами. Их телесными воплощениями. Здоровый человек, не может спокойно молиться, отпевать своих умерших родственников, рядом с бледными людьми. Одна только их кожа, с желтоватым и синеватым оттенком, отпугивает нормального человека, так напоминая покойников. Это начинает злить полихоровых больных. Царь Рифт, сам находится под действием такого же мицелия, однако, он не поддерживает своих собратьев. Окружив себя свитой из преданных полихоровых воинов, он мог смело диктовать свои условия. Превзойти его элитные отряды в силе, способны только те, в чьих клетках замешаны оба вида мицелиев. После смерти Сальсыреля, ещё пару тройку человек появилось в таком симбиозе. Они протянули отведённое им время, и, быстро скончались. С тех пор, прошло четыре года, и подобных им больше не было. Поэтому, перечить властям, устраивая бунты, бессмысленная затея. Ведь, Нарус, действует в интересах народа. Точнее, его большинства. Любой мятеж, организованный полихоровцами, будет жестоко подавлен, и общество, ни скажет и слова против этого.

 

                       Личная жизнь царской семьи не изменилась. Они по-прежнему любят друг друга, и ни о каких междоусобицах не может быть и речи. У Катара, который, официально стал наследником престола, родилось двое детей от Нэйли. Старший мальчик, которому уже четыре года, и двухлетняя девочка. Пара поженились пять лет назад, почти сразу, после того, как Катар, буквально в последний момент, вырвал свою девушку, из бегущей на дальний восток команды НРЦ. Ребёнок родился и у Мекины. Тоже, девочка, два года назад. Она вышла замуж за скромного, красавца Карата. Сына одного из влиятельных членов совета. Его имя, постоянно путали с Катаром, ведь, оно очень созвучно. Он имел высшее образование, однако, не выделялся не сообразительностью, не отвагой. Родители приняли выбор своей дочери. В конце, концов, муж принцессы не претендовал на трон, и, ему не нужны никакие особые навыки, кроме, банальной адекватности. Голем и Микхад, всё ещё не женаты. Младший сын, и младшая дочь царя, ведут светский образ жизни. Достаточно, сомнительный, и, местами, аморальный. Но, не уподобляясь самым низменным инстинктам. Раньше, за такое поведение, их можно было бы хорошенько выпороть, но сейчас, их открытость, играет только на руку царскому авторитету. Они осуществляют пропаганду свободы, и близости к народу. Голем знает, что заражён Двундо, и теперь, его голову не покидает мысль, что когда-то, истинным наследником, может стать именно он, а не Катар. Всё зависит, от решения отца. Если, отец, передаст свои полномочия старшему сыну, то, через многие годы, Катар передаст их своему сыну, а его сын своему сыну, и так далее. При таком раскладе, Голему не видать власти, даже будучи бессмертным. Если же, отец, не передаст власть Катару, пока его смертная жизнь не иссякнет, по закону, власть перейдёт к самому младшему сыну. Но, Голема не готовили к царствованию. С самого его рождения, его воспитывали в стороне от государственных дел, внушая ему, что он всегда останется просто принцем, ведь, у него есть двое старших братьев. Быть принцем не так плохо. Намного проще, чем царём. У Голема никогда не возникало соблазнов, по этому поводу. Он не так глуп, и понимает, что, будучи королём, перед ним устанавливаются сплошные ограничения и запреты. Он привык, гулять по полной. Менять девиц, каждый день. Уезжать в длительные путешествия, на несколько недель. Всего этого, ему придётся лишиться, если, становиться царём. Мекина, за все пять лет, так и не нашла мужчину своего сердца. Она бережно хранила перстень своего старшего брата, каждый день, вспоминая о нём и оплакивая по ночам. Именно, из-за неё, было организованно, как минимум, половина экспедиций на восток, в поисках команды изобретателей. Ей скоро двадцать три. Девушка в самом своём рассвете. Она осознаёт, что, чем больше проходит времени, тем меньше остаётся надежды, на возвращение Хасте. В последние пять лет, она не обращает внимание ни на кого. Но, это не значит, что жизнь остановилась. Вокруг неё происходят интересные события. Настоящие смертельные схватки устраивали за её любовь. Такие интриги и конкуренция, заканчиваются одним исходом. Множество достойных мужчин, было отвергнуто ей. Они готовы подарить ей весь мир, а она, не может подарить им даже улыбки. Яркий огонь и начальный запал, самых преданных людей, медленно и безжалостно мерк, в бесчисленных попытках завладеть неприступной душой Микхад. Она вселяла в них боль и разочарование, сравнимое только с её собственной болью. Мало что, может отвлечь её от горя и депрессии. Этой ночью, проходит долгожданный концерт, её любимой музыкальной группы. Такое событие, то, что надо. Девушку пригласил на концерт, её давний поклонник. Молодой, и амбициозный инженер, который создал собственную, производственную лабораторию на окраине города. У него ещё нет команды, но есть безудержное стремление, страсть. Его очень волнуют перспективы научных исследований, особенно, после утраты интеллектуальной элиты, которая забрала с собой все знания. Микхад, тоже заботит эта проблема. Пятилетний застой, пока не сильно сказался на городской экономике, но в будущем, ситуация может оказаться плачевной. Дело в том, что, даже существующие технологии, которые внедрены во многие бытовые сферы деятельности, воссоздать не в силах. Люди могут обслуживать технику, электроприборы, но они не вечны. Когда-нибудь, их срок годности закончится. Они проржавеют, замкнут и выйдут из строя. Тем более, большинство приборов, ориентированы не на массовое производство, и сделаны вручную, как испытательные образцы. В институтах не могут дать должного уровня знаний. И, никто не хочет поднимать эти проблемы. Кроме, некоторых выскочек, которых, все считают за чудаков. С одним из таких, Микхад познакомилась на прошлой неделе, на сорок восьмой, ежегодной выставке изобретателей. Данную выставку ввёл Апролд Рифт, обозначив тогда призовой фонд, в сотню золотых монет. Сейчас, призовых места целых три. За первое место дают триста, за второе, двести, и за третье, сто золотых. Молодой человек, занял второе место, уступив, лишь одному, опытному, пожилому изобретателю. Юный паренёк, привлёк внимание своими маленькими, механическими игрушками, на солеевых батарейках. Это настоящие модельки первых роботов. Они до ужаса примитивны, так, как в них нет управляющей электросхемы. Человекоподобные фигурки, шагали за счёт кучи шестерён, звеньев и кулачков, напрямую подключенных к электродвигателю. Выглядело правдоподобно. А его маленькие собачки, не просто ходили, но ещё и виляли хвостом и открывали пасть. Микхад так понравились игрушки, что она решила купить их, у молодого человека, но он подарил их ей просто так. С одним только условием, что она сходит с ним на закрытый, ночной ансамбль. Недолго думая, девушка согласилась. Она и так бы пошла на этот концерт с подругами, а, в компании, умного и симпатичного молодого человека, будет веселей. Это повод, поиграть на нервах у злопыхателей. Заставить людей опять обсуждать её новый роман или мимолётное свиданье. Кстати, Модис, так звали мужчину, действительно, был не просто ухоженным красавчиком, с аккуратно поднятыми вверх волосами, но харизматичная и неординарная личность. Пусть, он и не являлся наследником крупных богатств, известных политиков или торговцев. В нём было, что-то такое, что цепляло, с первого взгляда.

 

                       Нарядившись в праздничный наряд, нанеся вечерний макияж, Микхад выбежала из дворца трёх небоскрёбов в сопровождении догоняющих её стражников. На ней одета, эксклюзивная бардовая, шёлковая рубашка, с подсвечивающимися, толстыми голубыми швами, подчёркивающими грудь и талию. Пышный, изогнутый ворот, и декольте. Широкая голубая юбка, с бордовыми швами, была по колено и не сковывала в движении. Яркий ремень, усыпанный блестящими камнями, и серебряной бляшкой, в виде двух симметрично изогнутых деревьев, отдалённо, напоминающих бычий череп. Она сильно задерживалась. До начала представления, осталось две минуты, а ей ещё надо ехать в культурный цент, в следующем квартале. Это, метров триста, не так уж и много, но девушке сильно не хотелось опаздывать. Потому, что ей придётся отвлечь внимание музыкантов и зрителей, а это не в её стиле. Запрыгнув в свою сверкающую белую карету – лимузин, она чуть не порвала платье. Её быстро доставили до квадратного, створчатого здания, и в последний момент, девушка заняла своё забронированное зрительское место, рядом с ожидающим её Модисом. На его голове, одета чудная овальная шляпа. Сверху, как будто боком лежит белый арбуз, а края, разделены отдельными языками. Чёрно-белый костюм, похожий на изысканный средневековый смокинг, с золотыми гравировками на рукавах. С другой стороны, сидели две её подруги. Тусклые огни, романтично светились разными цветами на стенах. С потолка, свисала широкая серебряная чаша, заполненная свечами. На сцене стояло трое мужчин и две женщины. Они сели за свои массивные инструменты, и начали играть звонкую, медленную мелодию. Одна из женщин, запела высоким голосом. Протягивая каждую ноту, её вокал был на высоте. Музыка разгонялась, становилась более грозной, создавая трагедию. Пение женщины, прервалось низким голосом мужчины, который, не был от этого менее потрясающим.

 

– Извините, что спрашиваю, – шепчет Модис, наклонившись поближе к Микхад. – Почему, вы так поздно пришли?

 

– Наводила марафет. Ты же знаешь, как эти царевны собираются? Подготовка к банкету, у нас целый ритуал… Шучу, просто замешкалась. Кстати, не называй меня на вы, даже, если ты младше меня. Ненавижу чрезмерную вежливость. Ей злоупотребляют только лживые подлизы.

 

– Понятно. Я не такой. Ты слишком прекрасно пахнешь, что я чувствую себя неловко. Я сильно волновался, ожидая тебя, поэтому, у меня вспотело всё тело. Мой одеколон уже выветрился, и я, наверное, воняю.

 

– Всё в порядке, – буквально, на сантиметр повернула к нему свою голову девушка, не отрывая глаз от сцены. – Давай дослушаем, это мой любимый момент. – Царевна была не особо разговорчивой. Они общались только в перерывах между выступлениями, которые длились, по пять минут. За это время, они успели обсудить его сферу деятельности, планы на будущее, и несостоятельности теперешней науки. Кризис талантов, нестандартно мыслящих людей. Модис еле-еле вытягивал слова из Микхад. Она не горела желанием отвечать на его вопросы. Заметив, что девушке, молодой человек не особо интересен, её подруга, сидящая слева, попросила поменяться с ней местом, чтобы дать пареньку ещё один шанс. – Ещё чего? – возмутилась Микхад. – О чём вы будете с ним общаться? Он инженер, изобретатель, ему с тобой будет не интересно.

 

– А с тобой ему как будто интересно? – нахмурилась симпатичная дама, в красном облегающем платье с необычной причёской. С боков её волосы коротко пострижены, а сверху, пышная укладка. – Пойми, что когда красивый молодой парень, завёт такую же красивую девушку на ночной концерт, в этот момент, он точно не думает о науке. Этот парень хочет тебя, глупышка. Ему нужна ты, а не наука. В противном случае, он бы сейчас томился в своей мастерской, и крутил винтики, а не сидел бы здесь среди прекрасных женщин. Я права, Модис? Наклонилась она вперёд, заглянув в лицо парня. – Тот лишь, молча, без желания улыбнулся, продолжая смотреть концерт. Когда альбом группы закончился, артисты откланялись под аплодисменты. В заключительную часть шоу, принято устраивать танцы. Из зрительского зала, на пьедестал вышли несколько человек. Это группа молодых талантов, исполняющих музыку во всех жанрах. Сегодня, им позволили проявить себя не в дешёвой забегаловке, а в самой большой сцене. В их руках, были современные маленькие инструменты. Зазвучала медленная симфония, отдалённо напоминающая звуки аргона и скрипки. Люди начали вставать со своих мест. Микхад поднялась первой в их ряду. Она протянула руку парню, приглашая его на танец. Глядя в глаза удивлённым подругам, она поиграла своими тонкими тёмными бровями и кокетливо улыбнулась. Приоткрыв рот, мужчина, удивился не меньше её подруг. Но, он не растерялся, и быстро подскочил, одной рукой, взяв девушку за талию. Они вышли на танцплощадку и закружили под чудесные звуки, классической композиции. – Она это делает специально, – сложив руки на груди, надула щёки её подруга. – Держу пари, она сольёт его до полуночи. Как будто ты не знаешь её, – отвечает вторая, более смуглая девушка, с длинными кудрями, в зелёном облегающем платье. После нескольких глубоких, легендарных музыкальных произведений, свет над исполнителями потух, и в зале стало совсем темно. Но, это длилось недолго. Серебристая чаша, на которой стояли догорающие свечи, провалилась вниз и растянулась в шар из прямоугольных сегментов. Он начал вращаться, светя ярким белым светом, гоняя вспышки по залу и создавая светомузыку. Со всех сторон потолка, вместе с шаром, вывалились разноцветные звёзды, декоративные, фигуры сложных форм. Под ногами появился белый густой, как вата дым. Раздались громкие, непонятные звуки. К этим звуком добавлялись другие. Вместе, они создавали такт, готовящейся быстрой музыки. Люди восторженно закричали. Пары, танцующие вместе, отпустились друг от друга, в ожидании, когда волна музыкального трипа накроет их с головой. – Вы готовы?! – раздался голос со сцены. – Да!! – крикнули все хором. – Ди-джей, давай! – Из всех четырёх углов помещения, вылетел салют. С громкими хлопками и вспышками, началась ритмичная, сложная в звучании музыка, сильно походила на электронную, но это были, всего на всего, механические, духовые и скребущие инструменты. Микхад и Модис продолжали стаять друг напротив друга. Немного отойдя на расстояние, чтобы не мешаться, они начали танцевать, как все, очень быстро и энергично. Подруги царевны, подключились к диким пляскам. Движения Микхад, были слаженными и нетипичными, что выделяло её, среди остальных. Она не видела ничего вокруг, и просто позволила выйти из себя всей накопившейся энергии. Мужчина не сводил с неё глаз. Через полчаса, уморительных телодвижений, наши герои устали. Ощупав свои туго заплетённые волосы со всех сторон, Микхад, убедилась, что они не распустились. Остальные люди, начали разливать вино. Культурное мероприятие, постепенно превращается в балаган. Здесь, всегда так бывает. Люди, которым не по вкусу спокойные, трогающие за сердце, заставляющие рыдать мелодии, подходят в конце шоу. А те, которым не нравятся бешеные звуки, и всюду скачущие, дёргающиеся тела, покидают заведение. Но, некоторым, нравятся обе части программы. Микхад пригляделась в неугомонную визжавшую толпу. Её лицо стало серьёзным, а глаза растеряны.

 

– Что случилось? – обнял её парень, пытаясь понять, куда она смотрит. Один из мужчин, в чудесном наряде, поднял вверх руки, и его длинные, извилистые рукава, шевелились будто живые змеи. Из них, как из труб, валил густой дым. Из одного рукава жёлтый, а из другого красный. Ликующие рядом с ним люди, одеты в блестящих узких масках, как ленточки, или очки, закрывающие только глазницы. Их сверкающие наряды, потрясали своей безупречностью и многообразием. Не один из костюмов не был похож на какой-либо другой.

 

– Я видела, как одежды тех людей несколько раз менялись у меня на глазах, – напугано отвечает Микхад.

 

– Это полихоры, – почесал затылок Модис. – Тут даже думать не надо. Они прячут свои глаза, и постоянно меняю облик.

 

– Но, им запрещено выходить из домов по ночам! – возмутилась девушка. – Их надо сдать страже. Пусть их судят по закону. – В этот момент, высокая женщина в прозрачных туфлях с тонкими каблуками, спускается со сцены. Её накрашенные глаза, в отличие от остальных были открыты. Эпичный наряд данной барышни слишком грациозный, и, одновременно, дешёвый китч. Он привлекал внимание, даже на фоне тех, уже, казалось бы, самых разных, непревзойдённых образов. Её платье, состояло из светящейся проволоки или гибких верёвок, которые создавали интересные, объёмные формы, и эффект запутывания в пространстве. Благодаря, разной толщины, сплетений, в разных областях, происходил обман зрения, относительно отдалённости её частей тела друг от друга. Один рукав её мог быть из тонких, как паутины ворсинок, а другой, из широких ленточек. Лицо женщины, так же, полностью замотано этими светящимися, цветными лямками, от шеи, до самых волос. Светлые волосы, зачёсаны назад, и заплетены в брейды. Такое чувство, что вокруг её головы намотали гирлянду или колючую проволоку. Она заметила, внимание, со стороны Микхад, и коварно улыбнувшись, потянула за одну из проволок своего платья, если его вообще можно так назвать. Прямо на глазах, чудесным образом, её одежда начала трансформироваться. Причём, механическими действиями, верёвки, начинали растягиваться, вплетаться друг в друга, и, менять окрас. Платье, будто перевернулось наизнанку, и теперь, выглядит так же странно, но совершенно иначе. Женщина, медленно поднесла указательный палец к сжатым губам. Продолжая смотреть в глаза недоумевающей царевны, она продемонстрировала жест молчания, и продолжила танцевать с окружающими псевдомодниками.

 

                    Продолжать вечеринку больше не было желания. Они, вчетвером, заказали вкусные коктейли и пообщались за столиком, присев за симпатичный, кожаный диванчик, ручной работы, в VIP зоне, противоположной стороне сцены. Молодой человек предложил проводить Микхад домой, он настаивал, что по улицам бродят голодные убийцы, от которых ей не убежать. Впив свои пальцы в её бедро, он, в шутку показал, как они будут кусать. А, в нём сидит Двундо, и, только вместе с ним, кровососы им не страшны.

 

– Убери руку, пожалуйста. Я дойду сама. Здесь всего один квартал, ты издеваешься? Меня встретит стража, не волнуйся. Знал бы ты, в каких ситуациях мне приходилось быть, я всегда уверена в своей безопасности. Рада знакомству. Спасибо, что разделил вечер с нами. Ты приятный человек, возможно, мы ещё встретимся. – Встав со своих кресел, они разошлись по своим дорогам. – Минус один! – хлопнули в ладоши подруги Микхад, громко смеясь. Грустный парень, опустив голову, ковылял восвояси. Царевна долго смотрела ему вслед. Затем, сглотнув слюни, вышла на улицу, полного мрака. Здесь не должно быть темно. На каждом здании, светят множество огней. Подсвечивающиеся рекламные вывески и плакаты. Все вместе, они должны светить, как настоящие прожектора. Однако, весь свет, почему-то стал тусклым. Словно туман опустился на Вайелон. По времени, было час ночи. На небе, не светило не единой звезды, похоже, его плотно затянуло тучами. Яркие, отдалённые огни, меняющиеся своей палитрой красок, тонких полос, между этажами, на царском дворце, всё же, доносились блеклыми лучами, указывая путь. Нет смысла стоять. Люди расходятся. Ускоренным шагом, Микхад двинулась в сторону дома. В её кругозоре, не осталось не единого человека. Все куда-то сворачивали. Стараясь не цокать каблуками о каменную плитку дороги, она шла на носках, и ей было неудобно. Дойдя до мусорного контейнера, прижатого к стене длинного здания, она услышала в нём громкий шорох. Остановившись, девушка повернула голову в сторону железной бочки. Оттуда выскочила крупная крыса, и побежала в узкий закоулок, между домами. Микхад, громко вздохнула от неожиданности, издав звук. Крупная, серая тень, как собака, схватила эту крысу, и принялась голодно поедать. Она не успела даже пикнуть, как раздался треск костей и слизкие причмокивания. Создание поднялось с четверенек, на ноги, и высунуло свою морду к свету. Страшный, чёрный облик больного полихором, заставил девушку содрогнуться. Это чудовищное лицо, очертания которого сливаются с тьмой, надолго застрянет в её памяти. Белые, редкие острые зубы, маленькие, дикие, круглые глазки, отражали падающий свет. Нос совершенно чёрный, а может, его и нет вовсе. Видно, только тёмное пятно на бледном очертании лица. Он бросил под ноги останки крысы и широко улыбнулся. Искривлённая улыбка, тянулась почти от уха до уха. Тихо зарычав себе под нос, он уверенно двинулся в сторону Микхад. По спине пробежали мурашки. В этот момент, она подумала, что лучше бы, позволила парню проводить себя. Но, то, что было дальше, чуть не свило её с ума. Побежав, вперёд, со всех ног, без оглядки, девушка про себя считала шаги. Она знала, что до дома всего триста метров. И это самый центр. Каких-то триста метров. Ведь, раньше, ещё в детстве, она сбегала из дома, и гуляла, по жутким окраинам, до самого рассвета. Дорога очень широкая, просторная и прямая, не в стиле европейских городов. Слышатся лошадиный крик. Перед глазами всплывает силуэт буйного жеребца. Рядом с ним стоял человек, наверное, наездник, пытающийся его успокоить. Возможно, он сможет довести её до дома. Подойдя ближе, Микхад замерла на месте. Мужчина, в серой мантии, скинул с себя капюшон. Схватившись обеими руками, за свою голову, он вытянул их вверх, затем, развёл по сторонам. За его ладонями  потянулась липкая консистенция, будто сопли. Она собралась в большие кочки на его кулаках. Стоп. Это были не кочки, а головы. Кривые, бледные и зубастые, вытянутые морды. Ударив одной рукой по лошади, голова сомкнула челюсти, ухватившись ей за бок. Затем, впился второй башкой, что образовалась на конце другой руки, и, толкнув животное в сторону, он свалил его с ног. Из его локтей, и плеч, вырвались чёрные толстые верёвки, на концах которых, так же наросли маленькие жуткие головы. Они обвили бедную лошадь со всех сторон, жадно высасывая кровь. Наклонившись, его шея вытянулась, как змея, и он с силой вонзился своей главной башкой, в плоть бедного скакуна. Да так сильно, что раздался громкий хруст. Наверное, он сломал коню рёбра. Девушка не выдержала. Она не хотела привлечь к себе внимания, но её тревожный, дрожащий стон, вырвался сам по себе. Развернувшись, она помчала обратно, в противоположную сторону от дома. Ей уже не так сильно был страшен тот, что вышел из переулка. Сейчас, она потеряла его из виду. Но, это ничуть не успокаивало. Пробежав здание культуры, она продолжала бежать, в поисках людей. Наконец, туман, вроде начал рассеиваться, или просто привыкли глаза. Она увидела медленно ковыляющего человека по окраине дороги. Чуть дальше, шло ещё двое. Да, там целая толпа! Радостная Микхад, подходит к нему, с просьбой помочь, мол, её преследуют. Она даже предложила денег. Старичок, опустивший вниз голову, сразу не вызывал доверия. Он какой-то щуплый и странный.